Заклятие. Истории о магах

Взгляд офицера опустился на лицо Антония, на изможденную фигуру, прикрытую хламидой из грубой шерсти, на босые ноги. Очевидно, командира осмотр удовлетворил, поскольку следующие слова не имели к Антонию отношения:

– Мы ищем дорогу в страну Халк.

– Страна Халк перед вами.

– Где же цветущий край? Где крепость, которую не могли взять наши предки?

– Ее взяло время. На том холме можно видеть ее развалины.

Командир всадников вгляделся из-под руки, воскликнул удивленно:

– Эта руина была когда-то королевским замком?

Антоний промолчал. Что тут говорить? Замок был, а короля и королевства не было. Не так велика страна Халк, чтобы вместить в своих границах королевство. Когда-то князья Халка разгромили отряды, пришедшие с севера, и что оставалось делать неудачникам? В результате в их рассказах вместо крошечного княжества появляется могучее государство, которому не стыдно проиграть.

– Не видел я крепостей, которые так просто рушатся. Что-то здесь нечисто.

– Когда я сюда пришел, – сказал Антоний, – замок уже был разрушен. И я никогда не спрашивал, как это произошло.

Сказанное было правдой, но не всей правдой, ведь Антоний умолчал о знакомстве с последним князем. Двадцать лет чистой жизни, и теперь все под угрозой. В мире живешь – грех на душу берешь. И неважно, что не ты вернулся в мир, а мир явился к тебе.

– А народ куда подевался? – спросил офицер.

– Большинство разбежались, но одна деревня и сейчас есть. Сами увидите, мимо там не пройти.

И опять умолчал, кто живет в уцелевшей деревне.

– Село это хорошо… – протянул командир. – Фураж, скот, девушки… Дня на три можно остановиться, людям нужен отдых.

– Скота крестьяне не держат, – произнес Антоний очередную полуправду. – Здесь очень много диких зверей, стада сберечь невозможно. Вам тоже советую сторожить коней, особенно по ночам. Сами понимаете, волки…

– Боевой конь волка не боится. А есть ли у мужиков стада, мы посмотрим.

Командир отдал приказ одному из помощников, и тот зычно прокричал:

– По коням! Тут рядом деревня, там будем стоять три дня!

Воины радостно загомонили. Сквозь общий шум прорезался громкий смех.

«Значит, пришли люди», – подумал Антоний.

Через минуту Антоний остался на берегу один. Отряд уходил к развалинам замка и к деревне, которая в это время суток выглядела вполне обычно.

По утрам Антоний управлялся с немногими делами, необходимыми для поддержания бренного тела. Днем читал Писание, которое и без того знал наизусть, а вечера, когда сгущались сумерки, не позволявшие читать, посвящал молитвам и размышлениям. Плоти специально не умерщвлял, но относился к ней с равнодушным пренебрежением. Правильный распорядок жизни – основа душевного спокойствия.

Но после встречи с отрядом весь день пошел неблаголепно.

Отрывая глаза от знакомых строк, Антоний видел, как над развалинами замка поднимается дым. Всякой трухи в развалинах было предостаточно, но зачем пришельцам понадобилось поджигать руины?

Утешало, что деревня не горит и вообще там, кажется, все спокойно. Солдаты мигом разберутся, что раз во дворах нет ни единого свинарника или хлева и даже курятников нет, то не найдется ни свинины, ни говядины, ни кур. Бесполезно искать, куда отогнали живность всполошенные мужики. Чего не было, то не стоит и прятать.

Когда настало сумеречное время размышлений, Антоний поднялся и направился к деревне. Не думалось сегодня о божьем промысле и правилах чистой жизни. Почему-то тревожился за оборотней, которые и вовсе не люди, и людям даже враждебны. Этим существам Антоний пытался нести слово божье, проповедовал по мере сил. Волколаки слушали, соглашались, но в жизни их ничто не менялось. Изменения начались с приходом солдат.

Когда-то оборотни плотно общались с людьми и привыкли не ставить их ни во что, хотя много позаимствовали у своих жертв. Они сеяли ячмень, ковыряя землю деревянной сохой, которую тащили сами, как только в самых бедных безлошадных хозяйствах видеть можно. На огородишках, поднятых вручную, мотыгами, выращивали репу, морковь и чеснок, который называли князем. Видно, юмор был не чужд существам, не умевшим смеяться.

Еще в деревне была кузня, где перековывали старое железо, а быть может, имелась и сыродутная доменка; отшельник не знал точно. Это волки огня боятся, а волколаки – ничуть.

Самое утешительное, что все скудное деревенское богатство напрочь не нужно приехавшим рейтарам. Ну, выгребут ячмень – подкормить уставших коней, выдуют запасы кислого самоставного пива, до отвала наедятся тыквенной каши и пареной репы. Крестьянам это обидно, но урон окажется не слишком велик, деревня живет не с этого.

Правда, командир помянул еще девушек, но тут воинский люд ожидает полное разочарование. Страсть проявляется у волчиц только в период течки, что случается не часто. А под пристальным взглядом холодных волчьих глаз даже самый нетребовательный мужчина не разгорится похотью. Хотя все зависит от срока воздержания и количества выпитого пива.