Заметки вашего современника. Том 2. 1970–1980

Никаким диссидентом Александр Аркадьевич никогда не был. Он был просто порядочным и талантливым человеком, а диссидентом его сделали. Пел он свои песни, но опасности для советской власти не представлял. Некоторые песни были слегка заблатнённые, иногда из них можно было понять, что сочинил их бывший зэк, хотя Галич зэком никогда не был. Так что, когда Арбузов[192] кричал во время изгнания Галича из СП, будто тот присвоил чужую биографию, он был отчасти прав. Но всё дело в том, что ниоткуда Галича не надо было исключать. Настоящие гонения на Александра Аркадьевича начались после того, как он спел несколько песен на свадьбе актёра Театра на Таганке Ивана Дыховичного с дочкой члена Политбюро Дмитрия Степановича Полянского. Полянскому песни Галича очень не понравились и понеслось! В 1971-м вышибли с треском из Союза писателей, в 1972-м — из Союза кинематографистов, прерывают репетиции его пьес, вырезают его фамилию из титров фильмов. Не он искал по Москве иностранных корреспондентов и всех обиженных режимом — они сами его искали. Галич был, как и Ласкин, вполне добропорядочным советским сочинителем. Достаточно было посмотреть в Театре Сатиры его пьесу «Вас вызывает Таймыр» или фильм «Верные друзья», чтобы понять, что он никакой не диссидент. Его выпихнули в диссидентство из любимых, теплых, обжитых творческих союзов, как выпихивают в холодную прихожую надоедливых попрошаек. Если бы его оставили в покое, он и дальше отлично вписывался бы в советскую действительность. Галич был сибарит, бабник, но теперь сделался героем. Не знаю, по силам ли ему эта роль, но знаю, что наши власти обладают высоким талантом наживать себе врагов.

* * *

В Нюше[193] сохранилась царственная стать, руки необыкновенной красоты. Я любил с ней поболтать, хотя последнее время она всегда ходила поддатая. Рассказывала мне, как она ходила в магазин за мясом, а в очереди перед ней какая-то маленькая старушка-еврейка всё просила продавца-мордоворота взвесить ей мясца без костей. «А тебе здесь вообще делать нечего! — закричал на неё продавец. — Поезжай в свой Израиль и там выбирать будешь!» Нюша тут же вызвала заведующего магазином, а когда тот появился, сказала:

— Обращаю Ваше внимание на то, что работник вашего магазина публично призывал эту женщину эмигрировать в Израиль, и прошу вас дать этому факту надлежащую политическую оценку!..

Заведующий перетрухнул, извинился за мордоворота и одарил Нюшу филейными кусками.

* * *

Николина Гора, дача П. Л. Капицы. Сегодня Петру Леонидовичу исполняется 80 лет. Мы приехали с Валеркой Генде-Роте чуть ли не утром и до вечера остались единственными журналистами. Долго искал именинника, чтобы поздравить, пока Анна Алексеевна не подсказала мне подняться в светёлку — маленькую комнатушку уже на третьем этаже дачи. В комнатушке я застал Капицу с Лаврентьевым[194].

— Вот Ярослав всё знает и сейчас нам расскажет! — закричал Пётр Леонидович, завидев меня. — Отчего на последней сессии Верховного Совета отсутствовал Демичев[195]?

Я увидел на лацкане пиджака Лаврентьева красный флажок депутата Верховного Совета СССР и спросил:

— Пётр Леонидович, вы знаете, что обозначает этот флажок?

— Понятия не имею! (Врёт! Всё он знает!)

— Это означает, что Михаил Алексеевич — депутат Верховного Совета. Так что этот вопрос к нему…

Ещё раз подивился неиссякаемой любознательности Капицы! Ну какое ему дело до Демичева?!

* * *

В светёлке на очень тяжёлой чугунной плите стоит прецизионный токарный станок, который Капица купил в Швейцарии за 10 тыс. долл. Он собирает у всех друзей и знакомых мёртвые часы и с помощью этого станочка возвращает им жизнь. Это любимейший вид его отдыха. В Англии его избрали почетным членом Общества любителей старинных часов.

Когда Лаврентьев спустился вниз и мы остались одни, Капица хитро улыбнулся и спросил:

— А вы знаете, кому мы обязаны созданием Сибирского отделения Академии наук? Супруге Михаила Алексеевича! Она очень боялась новой войны, атомных бомбардировок и много лет уговаривала Михаила Алексеевича уехать из Москвы. Он и выступил с инициативой создания Сибирского отделения перед Хрущёвым, и вот они уехали в Новосибирск…

Петр Леонидович Капица демонстрирует мне свой уникальный станок.

* * *

При входе на дачу Капицы висят «Правила, по которым поступать всем входящим в сии двери»:

1. Оставь чины свои, равно, как и шляпы, а наипаче шпаги за дверью. А также местничество и спесь, и тому что-либо подобное брось у двери.

2. Будь вежливым, однако ничего не порть и не ломай. Говори умеренно, не ори, дабы у прочих тут находящихся уши и голова не заболели.

3. В залу входя, по углам не хорониться, не вздыхать и не зевать. Сморкаться не пальцами, а в платок. Ежели в носу засвербит, воздух задержав, от чиху удержись, а не осиля того, чихай с бережением и в сторону, горстей прикрывшись.