Замок княгини

Да, по сестрам. По старшей, Валенте, особенно. А брат слишком маленький ещё, он его и не замечал почти. Только бы тот поправлялся, не болел больше, чтобы у Эстерелов из Варги был наследник. И повидать бы всех, отца, мать, сестренок, и брата тоже. Всех. Побывать бы дома. Поговорить с отцом вечером у камина. Обнять маму и расспросить, как дела…

Море внизу бугрилось пенистыми валами. Волны уже достигали трех-четырех стетов в высоту, то ли ещё будет! Похоже, шторм только начинался.

В сущности, Ардай уже научился всему, что следует уметь просто дракону. И летать лучше всех для него было естественным и правильным. Когда-то наездником на рухе. Теперь — на своих крыльях. Это не сравнимо, конечно, судьбы подарила ему такое, а чем он и помечтать не догадывался. Он и теперь старался делать всё лучше других, потому что привык. Но всё ещё не мог как следует пользоваться своим тайником за тенью, и, самое главное, — не умел собирать стаю. Быть вожаком. Собирать в своём разуме, чувствовать каждого, вести, делать всех единым целым. Это то, что отличает большого чёрного от остальных драконов. Дьян же отличается от других черных тем, что может собрать в стаю всю Содду, если потребуется — и Северную, и Среднюю, и Южную. А он, Младший Дьян, пока не умел собирать в стаю даже тех трех драконов, которые летали с ним в дозоры над морем. Хотя ему явно старались помочь, чтобы скорее учился. Средней Содде нужен ещё один большой черный, тем более ещё один Дьян. Так что он, Ардай, пока неполноценен как большой черный и как Дьян. Хоть и уже неплох как просто дракон.

«В конце концов, ты не так давно начал», — со смешком утешал его Джелвер.

Да, и впрямь, недавно. И почему кажется, что его первое превращение случилось жизнь назад?

Холод зимнего неба над штормовым морем для дракона не имеет значения. И это здорово. И ветер тоже не мешает. Ардай его почти не замечает. Дракон не зверь, дракон это…

Что?

Трудно объяснить. Ардай не смог бы. Может, потому, что и сам пока толком не понимал. Но при первом своём превращении, таком нежданном, он вызвал страшный шторм, принёсший столько бед городу…

Дракон как-то связан с силами мира. Со стихиями мира. Так что он такое?..

Что бы ни было, быть драконом и летать над морем в бурю так здорово.

Ардай-дракон вынырнул из облака над самым замком, как раз тогда, когда человек выходил из башни на стену. Остановился у края, чуть подался вперед. Ветер трепал его тёплый плащ, человек отпустил его, позволил свободно биться за спиной. Как будто не мёрз.

Что бы ни было, быть драконом и летать над морем в бурю здорово.

Ардай-дракон вынырнул из облака над самым замком, как раз когда человек выходил из башни на стену. Остановился у края, чуть подался вперед. Ветер трепал его тёплый плащ, человек отпустил его, позволил свободно биться за спиной. Как будто не мёрз.

Кастанский маг Вейр. Что он забыл на стене в такую непогоду? Просто стоял, смотрел перед собой. Он не видел Ардая, который неслышно скользил по небу среди рваных облаков немного позади него. И Ардай чуть отклонился в сторону, чтобы и дальше не попадать в поле его зрения. Продолжал наблюдать.

Так, у самого края, касаясь бездны носками сапог, не боясь пропасти перед собой, могут стоять наездники рухов. И драконы. Наездники рухов привыкли к высоте, привыкли демонстрировать свою удаль, немножко бахвалиться ею. Но на самом деле они всегда осторожны. О, они очень осторожны, это их вторая натура! Драконы же небрежны и безразличны. Они не боятся упасть, потому что крылья при них всегда. И даже не меняя обличье, дракон не разбивается, он просто прыгает с высоты, замедляясь, а не падает.

Получается, Вейр наездник руха. И в этом нет ничего неожиданного, среди знати непросто найти плохого наездника. Да, всё очевидно, и тем не менее, Ардай продолжал наблюдать, испытывая безотчётную тревогу.

Уже давно стемнело, в это время года короткие дни и длинные ночи. Ветер такой сильный, что не стоило бы магу стоять вот так, у самого края, это опасно. Даже захотелось неслышно подлететь сзади и подхватить его когтем, и отбросить в сторону. Хотя, конечно, это же маг, может быть, у него особые возможности, и он тоже умеет падать, не разбиваясь. Ладно, его дело, в конце концов.

Маг словно врос ногами в камень стены. Ардай ушёл вверх, в облака, и вынырнул из них впереди от мага, стремительно ринулся вниз и пронёсся по-над самыми гребнями волн — решил подурачиться. Вейр теперь не сводил с него глаз.

Ардай опять поднялся, не слишком высоко, кувыркнулся в воздухе, полетел, следя за магом. Вейр сделал шаг назад, потом ещё один. Вот и правильно.

Снова летя вверх, Ардай вдруг ощутил… что-то. Чувство странное, острое, пронзительное, как будто иглой укололи в душу. И от этого укола стало растекаться по всему его существу, до самых кончиков крыльев, вязкая, тоскливая муть. Нет, телу это не повредило, это было лишь ощущение, но от него захотелось зареветь и выплюнуть в облака струю пламени.