Замок княгини

Ардай справился с собой, закрывшись по крайней мере наполовину — этому, благодаря тренировкам с Джелвером, он уже научился. Совсем закрываться не стал, чтобы понять всё-таки, что происходит.

Вейр на него воздействовал? На него, большого черного дракона, которому нипочём даже драконий камень, не говоря уж о магии, которая и на простых драконов никак не действует?

«Всё в порядке, Младший Дьян?» — услышал он коричневого Каррета, другого дракона-дозорного, который, должно быть, наблюдал за ними двумя, поднявшись повыше.

«Я ощущаю его воздействие. Кажется, он пытается влиять».

«Итсванский маг, на тебя? Ты чувствуешь влияние?» — удивился тот.

Не встревожился, слишком хорошо зная, что большим чёрным всё нипочём.

«Пока это лишь чувство, от которого хочется завыть».

«Это значит, что ты поддаёшься?» — теперь Каррет слегка забеспокоился.

«Почувствовал. Но подчинить меня он не может. Давай посмотрим, что будет дальше».

«Я тут, если что, Младший Дьян».

«Не показывайся», — попросил Ардай.

Они, четверо дозорных, не были единой стаей — стаи не бывает без чёрного вожака. Но они могли переговариваться между собой, даже разделённые расстоянием в тысячи стетов, наполненных ревом ветра и волн.

«Я слежу», — снова предупредил Коррет.

Ардай развернулся и, раскинув крылья, устремился прямо на Вейра, почти падая на него, и замер в каких-то четырех-пяти стетах над его головой. На рухе такой фокус не проделаешь, птица есть птица, но драконьи крылья волшебны…

Да, именно так.

И мага проняло — он отшатнулся, неловко шагнул и упал, покатился по камням. И Ардая обдало такой волной гнева, резкого, горького, жгучего…

Ага, так и есть. Он слышит чувства мага-хранителя. Ощущает, точнее. И вряд ли теперь это влияние, это просто чувства. И ещё он услышал смех Коррета и дружеский совет:

«Осторожнее, младший Дьян. Не дай нежному итсванцу скончаться от потрясения».

«Он крепче, чем кажется», — отозвался он.

Безусловно, крепче. И Джелвер будет недоволен, что Ардай стал задевать мага. Но услышать, что Вейр может влиять на драконов, ему будет очень интересно. Вот и надо понять, насколько это серьезно.

Ардай взлетел, сделал круг, маг тем временем поднялся на ноги, отряхнулся, поправил плащ, и поднял руки ладонями вверх, сверля Ардая взглядом.

Как интересно. Вот теперь, кажется, маг решил взяться за него всерьез. Что-то будет?..

Маг, которого Ардай ощущал по-прежнему, больше не сердился. Наоборот, он стал спокоен.

Доброжелателен и тверд. Как отец, как строгий хозяин. Вот только Ардай ему не сын и не слуга, с ним так не стоит…

Да что такое?! Почему вообще между ними это возникает? Ни что иное, как единение, почти как при вливании в стаю. Немного иное, да. Если сравнивать с кушаньем — другое на вкус, менее вкусно и привычно, однако съедобно. И чего-то не хватает. Собственно, понятно, чего — голосов стаи, соддийской мысленной речи. В стае ощущения сплетаются с голосами, драконы постоянно переговариваются, причём так, что голоса не сливаются в малопонятный гвалт, как это бывает в шумной людской толпе.

Но это было именно такое единение. Некое незримое общее пространство, в котором они были вместе и на равных. Вот именно: они были равны. Обычно при соединении в стаю главенство принадлежит только одному из чёрных, всегда изначально ясно, кому именно.

Ардай чувствовал, что маг Вейр добр, справедлив и достоин всяческого уважения. Его надо выслушать. Им нельзя пренебрегать. Надо делать, что он хочет…

Как бы ни так!

Ничего себе, на что он способен, этот маг! И Джелвер, и дядя Дьян будут впечатлены. Им, наверное, и в голову такое не приходит — чтоб маг-итсванец мог так близко подобраться к сознанию большого черного! Конечно, и представить сложно, сколько всего известно, например, Джелверу, но знай он о таком, то, конечно, предупредил бы всех. Ведь остальные драконы наверняка окажутся ещё податливей, поскольку им изначально отведена подчинённая роль в стае.

Сесть рядом, и слушать, и делать, что велят. Маг Вейр безмолвно внушал Ардаю именно это желание. Но лишь желание, не потребность. От Ардая, конечно, он такого не дождётся. Вопрос в том, как магу удалось научиться такому фокусу? На каких драконах он его отрабатывал?

Самый очевидный ответ: ни на каких, этого просто не может быть. Но вот Каюб, например, тоже экспериментировал с драконами, которых у него не должно было быть…

С чувством следует бороться с помощью другого чувства, когда-то этот урок Ардаю преподала Шала. Это действенно и подчас жестоко. Кастанец смешон, желая подчинить большого чёрного дракона. Так что, веселье, смех были самым очевидным ответом магу.

Ардай, плавно надвигаясь на мага с высоты, словно выдохнул в него своё веселье. Свой громкий смех над его глупостью. Свой хохот.

Получи.

Маг отшатнулся и съежился. Закрылся. Плотно запахнул на себе плащ. Единение пропало, они снова были порознь.

«Ты в порядке, Младший Дьян?» — спросил Каррет.

«Я в порядке», — Ардай взмыл вверх.

Тут было о чём подумать.