Западноевропейский сонет XIII-XVII веков. Поэтическая антология

Не ведая того, что я узнал потом[137]

—Как может быть судьба ко мне неблагосклонна, —
Я шел необщею дорогой Аполлона,
К святому движимый его святым огнем.

Но вскоре божество покинуло мой дом,

Везде докучная мешала мне препона,
И в тусклый мир, где все и гладко и законно,
Нужда ввела меня исхоженным путем.

Вот почему (Лоррен) я сбился с той дороги.

Какой идет Ронсар туда, где правят боги,
И все же ровный путь увидев пред собой,

Без риска утомить дыханье, сердце, руки,

Я следую туда, куда в трудах и в муке
Идет он подвига неторною тропой.

* * *

Нет, ради греков я не брошу галльских лар,[138]
Горация своим не возглашу законом,
Не стану подражать Петрарковым канцонам
И «Сожаленья» петь, как пел бы их Ронсар.

Пускай дерзают те, чей безграничен дар,

Кто с первых опытов отмечен Аполлоном.
Безвестный, я пойду путем непроторенным,
Но без глубоких тайн и без великих чар.

Я удовольствуюсь бесхитростным рассказом

О том, что говорят мне чувство или разум,
Пускай предметы есть важнее — что с того!

И лирой скромною я подражать не буду

Вам, чьи творения во всем подобны чуду
И гению дарят бессмертья торжество.

* * *

Кто влюбчив, тот хвалы возлюбленным поет;
Кто выше ставит честь, тот воспевает славу;
Кто служит королю — поет его державу,
Монаршим милостям ведя ревнивый счет.

Кто музам отдал жизнь, тот славит их полет;

Кто доблестен, твердит о доблестях по праву;
Кто возлюбил вино, поет вина отраву,
А кто мечтателен, тот сказки создает.

Кто злоречив, живет лишь клеветой да сплетней;

Кто подобрей, острит, чтоб только быть заметней,
Кто смел, тот хвалится бесстрашием в бою;

Кто сам в себя влюблен, лишь о себе хлопочет;

Кто льстив, тот в ангелы любого черта прочит;
А я — я жалуюсь на злую жизнь мою.

* * *

Увы! где прежняя насмешка над фортуной,
Где сердце, смелое в любые времена,
И жажда гордая бессмертья, где она?
Неведомый толпе — где этот пламень юный?

Где песня у реки в прохладе ночи лунной,

Когда была душа беспечна и вольна,
И хороводу муз внимала тишина
Под легкий звон моей кифары тихострунной?

Увы, теперь не то, я угнетен судьбой.

Владевший некогда и ею и собой,
Я ныне раб невзгод и угрызений сердца.

Забыв о будущем, я разлюбил свой труд,

Потух мой жар, я нищ, и музы прочь бегут,
В умолкнувшем навек почуяв иноверца.

* * *