Записки еврея

— Знаю… очень хорошо знаю. Вы мною хотите замазать свои гр?шки, вы мною торгуете, какъ вашимъ товаромъ, вы меня нанимаете, какъ батрака. Кто далъ вамъ право распоряжаться иною, какъ своею вещью?

Мое лицо, должно быть, им?ло не кроткое выраженіе. Теща отступила на два шага отъ меня. Жена только не испугалась меня; она, пылающая, стояла на м?ст?, какъ вкопанная, устремивъ на меня такой упорный, проницательный взоръ, какой укротитель хищныхъ зв?рей устремляетъ на расходившееся чудовище.

— Вотъ теб? и спасибо за мою н?жную любовь къ нему! всплеснула теща руками — вотъ теб? и благодарность за мою хл?бъ-соль и заботу…

— Городничій шлетъ вамъ спасибо, будетъ съ васъ. Отъ меня получите уже разомъ благодарность тогда, когда пошлете меня играть въ трактиры, погреба и въ м?ста еще почище… Почемуже? Отдавайте меня въ наемъ. Это такъ удобно и прибыльно.

— Мама, онъ пьянъ! заступилась за меня жена.

— Н?тъ! съ яростью воскликнула теща — онъ не пьянъ. Онъ дерзокъ и грубъ. Это — волчонокъ: какъ его ни корми, а онъ въ л?съ смотритъ.

— Да, въ л?съ, въ любое болото, но подальше отъ васъ и вашихъ харчей. Вы попрекаете меня каждымъ кускомъ хл?ба. Вашъ хл?бъ горекъ и противенъ мн?.

— Коли мой хл?бъ горекъ, то поищи себ? послаще.

— И поищу, и отыщу.

Я хлопнулъ дверью и ушелъ къ себ?. Я твердо р?шился написать моимъ родителямъ и просить ихъ дать моей жен? пріютъ до т?хъ поръ, пока я не отыщу для себя какихъ-нибудь занятій. Я былъ вправ? не только просить, но и требовать, такъ-какъ скоро наступала ихъ очередь содержать насъ впродоженіе изв?стнаго періода времени. По правд? сказать, я и самъ не зналъ, на какія занятія, на какіе заработки я им?ю право разсчитывать. Я считалъ себя ни къ чему практичному неспособнымъ.

Р?шившись однажды на что-нибудь, я никогда своего р?шенія не откладывалъ въ длинной ящикъ и не пятился отъ него назадъ. Я досталъ листъ бумаги и с?лъ писать. Вошелъ тесть.

— Что случилось, дитя мое? спросилъ онъ меня своимъ грустнымъ, добрымъ голосомъ. — Бейла до того взб?шена, что я счелъ за лучшее упрятаться отъ нея.

— А вотъ что, тесть. Я р?шился не оставаться у васъ. Я буду им?ть собственный хл?бъ.

Тесть сомнительно покачалъ головою.

— Не сомн?вайтесь. Не знаю, гд? и какъ, но я самъ себя пристрою.

— Дай-то Богъ! О, еслибы и я могъ достать себ? собственной кусокъ хл?ба, какъ возблагодарилъ-бы я Всевышняго. Но Бейла говорить, что я ни къ чему неспособенъ, кром? бани и синагоги, и, кажется, она права… И, еслибы ты зналъ, дитя мое, какъ горекъ женинъ хл?бъ…

Онъ опустился на стулъ и св?силъ свою голову на грудь. Крупная слеза упала на его с?дую бороду. Жаль было смотр?ть на этого забитаго, приниженнаго, безпомощнаго челов?ка.

Окончательная размолвка моя съ тещей не спасла меня, однакожь, отъ вечеринки у городничаго. Мой паспортъ былъ просроченъ, новаго пока мн? не высылали; ссориться съ начальствомъ не подобало. Притомъ, я зналъ, что откажись я отъ роли музыканта, меня потащили бы насильно. Что д?лать? Противъ силы не пойдешь. И такъ, нашъ жалкій квартетъ, въ урочный часъ, очутился въ тускло осв?щенной передней начальника города.

Не знаю, каково было на душ? у моихъ товарищей, но я въ этотъ роковой вечеръ чувствовалъ такое глубокое униженіе, какого не испытывалъ бол?е въ жизни. На насъ смотр?ли, какъ на наемныхъ дровос?ковъ, обращались какъ съ кр?постными. Даже полупьяные и оборванные лакеи позволяли себ? съ нами какія-то дерзкія и наглыя фамильярности. Не будь я въ такомъ мрачномъ расположеніи духа, меня, можетъ быть, заняла бы новизна незнакомой мн? обстановки русскаго аристократизма (я былъ на столько наивенъ, что им?лъ глупость считать и городничаго города А. великимъ аристократомъ). Но во мн? бушевало возмутившееся самолюбіе и набрасывало непривлекательное покрывало на вс?хъ и на все. Я искоса и злобно поглядывалъ на св?женькія, разрумянившіяся личики барынь и барышень. Вс?хъ этихъ очаровательницъ я считалъ моими личными врагами. Ихъ обнаженныя, красивыя плечи казались мн? верхомъ неприличія и цинизма, ихъ вертлявость и щебетаніе я считалъ наглостью и нахальствомъ, а счастливые кавалеры, увивавшіеся вокругъ нихъ, внушали мн? полн?йшее отвращеніе. Я отвернулся отъ ненавистной мн? картины и вымещалъ свой гн?въ на моей слабогрудой скрипиц?, которая какъ-то бол?зненно пищала подъ непом?рно-нажатымъ смычкомъ.