Читаем Записки еврея полностью

— Обязанъ! Но если неч?мъ?

— Вс? не им?ютъ, а достаютъ. Ты мы къ чему не способенъ, ты виноватъ. — Горькая моя доля! лучше бы я вышла сапожника, за водовоза, только не за тебя.

— Да… лучше было бы, согласился я.

На другой день пос?тилъ меня Рановъ.

— Я, братъ, въ теб? съ радостной в?сточкой.

— А что?

— Подрядчикъ Клопъ ищетъ грамотнаго помощника. Работы мало, а вознагражденіе хорошее. Для тебя это м?сто т?мъ бол?е сподручно, что тутъ ты избавишься отъ всякой глупой дисциплины и отъ личныхъ оскорбленій, которыя переваритъ не ум?ешь.

— Что это за личность, этотъ Клопъ? Судя по фамиліи…

— Фамилія некрасивая. Но она, однакожь, не м?шаетъ Клопу быть однимъ изъ самыхъ хитрыхъ, изворотливыхъ подрядчиковъ. Онъ умница большой руки, но плутъ, какихъ мало.

— Д?ла мутныя, конечно?

— Конечно, не прозрачныя. Но для тебя это безразлично, над?юсь, лишь бы жалованье.

— Противно какъ-то.

— Оставь пожалуйста! Подрядчики созданы изъ того же самаго т?ста, какъ и откупщики. Посл?дніе продаютъ воду вм?сто водки, первые строятъ казенныя зданія изъ мусора вм?сто камня; какъ т?, такъ и другіе вы?зжаютъ на плутняхъ, взяткахъ и чиновникахъ.

Клопъ былъ челов?чекъ маленькій, худенькій, съ миньятюрной, черномазой рожицей, съ коротенькими ручками и ножками. Маленькіе, черненькіе, какъ у мышенка, глазки искрилось хитростью и воровскою наглостью. Носъ им?лъ форму и цв?тъ варенаго птичьяго желудка, за что чиновники въ шутку и прозвали его «Пупикусъ». Онъ отличался вкрадчивостью р?чи и манеръ, в?чно заливался см?хомъ и никогда, ни въ какомъ критическомъ положеніи не терялся. Подобно казенному имуществу, онъ ни въ огн? не гор?лъ, ни въ вод? не тонулъ. Онъ всегда выходилъ сухъ, благодаря своей геніальной изворотливости и находчивости. Еврейская и чиновничья среды любили его за веселый правъ, за хл?босольство, за широкую натуру. Онъ им?лъ только единственнаго врага, въ лиц? одного еврея — ростовщика и доносчика.

Районъ представилъ меня Клопу.

— Вотъ тотъ молодой челов?къ, котораго вамъ рекомендовалъ, Маркъ Самойловичъ.

Подрядчикъ любилъ разыгрывать челов?ка, проникнутаго руссицизмомъ, любилъ, чтобы его называли по имени-отчеству, хотя былъ едва грамотенъ и прескверно объяснялся порусски.

— А, очень радъ, очень радъ, сказалъ онъ, весело пожимая мн? руку и которая собственныя отъ удовольствія.

— Въ чемъ будетъ состоять моя обязанность? спросилъ я подрядчика. — Бытъ можетъ, я неспособенъ къ ней. Я по подрядной части совс?мъ несв?дущъ.

— Ха, ха, ха, несв?дущъ… Подрядная часть… Обязанность… какая тутъ часть? какая тутъ обязанность? ха, ха, ха!

— Извините, Маркъ Самойловичъ, я васъ не понимаю.

— Нечего тутъ и понимать. Вы будете получать жалованье и д?лать то, что я самъ д?лаю.

— А именно?

— То, что потребуютъ обстоятельства, но большею частью ничего.

— За что же вы мн? платить станете?

— Другъ мой, вы у кабачниковъ привыкли въ ярм? ходить и при этомъ голодать. Мы, подрядчики, — другіе люди. Я ищу скор?е грамотнаго товарища, ч?мъ служителя. Я люблю веселую жизнь, а одному какъ-то скучно. Над?юсь, вы понимаете меня, мой другъ?

Я его совс?мъ не понималъ. Я вид?лъ, что онъ хитритъ и виляетъ. Но его обращеніе мн? польстило, а щедрость еще больше. Онъ сразу назначилъ мн? такую цифру жалованья, какая мн? и во сн? не снилась, и выдалъ н?которую сумму впередъ, чтобы я н?сколько лучше устроился.

— Я люблю, чтобы сотрудники въ моихъ д?лахъ были довольны и веселы. Жизнь коротка, ею пользоваться нужно.

Я аккуратно приходилъ къ подрядчику каждый день утромъ и оставался у него до вечера, больше въ качеств? гостя, ч?мъ служащаго. Онъ и его семья считали меня, не знаю почему, какимъ-то образованнымъ, чуть ли не ученымъ, гордились моею подчиненностью, которой я впрочемъ и не зам?чалъ: такъ просто и безцеремонно вс? относились ко мн?. Клопъ жилъ просторно и роскошно, на широкую ногу, ни въ чемъ не отказывался себ?. Я чувствовалъ себя въ какомъ-то ложномъ положеніи, потому что получалъ значительныя деньги за какое-то dolce farniente.

— За что вы платите мн?? спросилъ я его однажды, въ откровенную минуту.

— Не торопитесь, мой милый; скоро будемъ и писать, и считать, и б?гать; наработаемся до тошноты.

— Что же предвидится?

— Торги на казенныя зданія, на земляныя работы. Мало ли что!

— Возьмете ли ихъ еще? это вопросъ.

— Непрем?нно возьму.

— А если ц?ны собьютъ до…

— Все равно, возьму.

— Хоть на убытокъ?

— Вс? почти подряды берутся на убытокъ. Это ничего.

— Какъ ничего?

— Пора объяснить вамъ. Вы челов?къ, какъ я вижу, скромный; это главное достоинство, которое я въ васъ ц?ню. Знаете ли вы, что такое подрядчикъ?

— Объясните, пожалуйста.

— Подрядчикъ — это челов?къ, живущій безъ разсчета и живущій ни счетъ этой самой безразсчетности.

— Какъ такъ?

— Если ему удастся только снять подрядъ, онъ уже обезпеченъ на изв?стное время. Задаточною суммою этого подряда онъ заткнетъ дыры прежнихъ д?лъ.

— Ну?

— Онъ затянетъ окончаніе этого подряда до наступленія новыхъ торговъ, до взятія новаго подряда. Новой задаточной суммою онъ окончитъ первый подрядъ и затянетъ д?ло до третьяго подряда, и такъ дал?е.

Перейти на страницу:

Похожие книги

14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное