Записки еврея

Одно, чего я переварить не могъ — это безцеремонной ласковости старика и радушія его молодой супруги. Насколько казалась пріятна простота обращенія откупщика сначала, настолько я началъ ея бояться въ посл?дствіи, когда н?сколько ближе присмотр?лся къ моему принципалу. Онъ, казалось, жить не могъ безъ фаворитовъ, по былъ такъ капризенъ и непостояненъ, что фавориты не долго могли удерживаться на этой лестной почв?. Переходъ отъ крайняго расположенія къ смертельной ненависти былъ вещью самой обыкновенной у старика. И горе тому любимцу, который попадалъ въ немилость: патронъ, въ своемъ пресл?дованіи и гн?в? не зналъ границъ. Только два, три отъявленныхъ негодяя пользовались неизм?ннымъ его расположеніемъ. Они такъ ловко ползали и подличали, такъ совершенно изучили безхарактерность и слабости своего властелина, такъ искусно ум?ли льстить молодой откупщиц?, что ихъ лакейская позиція была на всегда упрочена. Я гнушался лакействомъ и шпіонствомъ, а потому трепеталъ при одной мысли попасть въ число мимолетныхъ фаворитовъ.

Понятно, посл? этого, что чувствовалъ я при вид? особенной ласки старика ко мн?. Я сталъ изб?гать его об?довъ, его вечеринокъ, его общества, подъ сотнею предлоговъ, не обращая вниманія на его лестные упреки. Единственно этой разумной осторожности я обязанъ былъ т?мъ, что выслужилъ благополучно около года. Отъ молодой откупщицы я страдалъ не мало. Она, къ крайнему моему несчастію, страстно любила музыку вообще, и визгливые звуки скрипки въ особенности. Я обязанъ былъ являться иногда по вечерамъ, когда ей вздумается, со скрипкою подъ мышкой, какъ бродячій музыкантъ, чтобы услаждать слухъ кабачной королевы. Любила она исключительно плачевныя національныя еврейскія мелодіи, со вздохами, руладами и дикими взвизгами. Я долженъ былъ по заказу вдохновляться, и вдохновеніе это должно было длиться до т?хъ поръ, пока слушательниц? не надо?стъ. Изр?дка присутствовалъ на этихъ концертахъ и старикъ, покоясь на кол?нахъ своей подруги. Невыразимое отвращеніе къ самому себ? чувствовалъ я въ подобныя минуты. Унижая свою скрипку въ Лондон?, кабак? моей тещи, я, по крайней м?р?, помогалъ этимъ семь?; тутъ же я разыгрывалъ роль фигляра, роль нищаго, вертящаго ненавистную шарманку, изъ-за случайнаго, копеечнаго подаянія.

Я даже собирался бросить службу и поискать чего нибудь получше, какъ, къ тому времени, прі?халъ сынъ и компаніонъ старика погостить н?сколько дней у отца. Между отцомъ и сыномъ, изъ-за молодой мачихи, существовали натянутыя отношенія. Молодой откупщикъ пользовался славою отличнаго д?льца, понимающаго откупное д?ло во вс?хъ его изгибахъ, челов?ка, прошедшаго огонь и воду. Ожидалась строгая ревизія. Не удивительно, что она наполнила многія сердца, страхомъ и надеждою. Я былъ въ числ? над?ящихся. Если онъ на самомъ д?л? такой опытный д?лецъ — думалъ я — то онъ оц?нить и мои порядки, и мое искуство; а тамъ…

Никогда не забуду той минуты, когда я представился прі?зжему молодому принципалу. Сердце замирало отъ разнородныхъ чувствъ; лицо, которому я былъ представленъ и которое, я, съ настоящей минуты, буду называть просто сыномъ, былъ брюнетъ, л?тъ тридцати-пяти, средняго роста, стройный, зам?чательно хорошо сложенный. Красивое лицо его им?ло н?сколько надм?нное, жесткое выраженіе, но, вм?ст? съ т?мъ, каждая черта этого лица дышала необыкновеннымъ умомъ, р?шительностью, энергіей. Лицо это было бы несравненно красив?е и изящн?е, еслибы его не портили холодные, н?сколько бол?зненные глаза, черные какъ смоль, но прилизанные волосы, подстриженные по русски, въ скобку, окладистая купеческая борода и слишкомъ румянный цв?тъ лица. Бол?е всего непріятно кидалась въ глаза серебренная серьга въ ух?, которая, вм?ст? съ длиннополымъ суконнымъ сюртукомъ, придавала ему видъ зажиточнаго, простаго русскаго купчины.

Отецъ представилъ меня сыну въ довольно лестныхъ выраженіяхъ.

— Вы, сколько мн? изв?стно, ввели новую методу бухгалтеріи? спросилъ меня какимъ-то строгимъ, металлическимъ голосомъ сынъ.

Я молча поклонился.

— Обревизую и отчетную часть. Приготовьтесь къ завтрашнему утру. Если останусь доволенъ… Впрочемъ, увидимъ, сказалъ мн? сынъ въ заключеніе.

Я ц?лую ночь провозился съ моей канцеляріей. А сердце такъ и трепетало отъ сладкой надежды. И самоув?ренность моя была не напрасна: сына поразилъ порядокъ ц?лой дюжины книгъ, письменныхъ, бухгалтерскихъ д?лъ и переписокъ. Особенно изумился онъ незнакомой ему систем?, различными ключами которой справки, пов?рки и контроль совершаются быстро и точно. Онъ сосредоточенно ревизовалъ, разспрашивалъ, требовалъ объясненія того, что ему было непонятно. Я вид?лъ улыбку удовольствія на его зам?чательно умномъ лиц?, но этого удовольствія онъ нич?мъ бол?е существеннымъ не выражалъ.

Окопчивъ ревизію, онъ ушелъ, не сказавши ни слова.