Записки еврея

— Вся система этой науки не соотв?тствуетъ ни библіи, ни Талмуду.

— Сохрани насъ Господи! воскликнулъ испуганный каббаллстъ, и отступилъ шагъ назадъ.

— Не солнце вертится вокругъ земли, а земля и все видимое на тведи небесной кружится около солнца. Солнце же почти стоитъ на одномъ м?ст?.

— Какъ же это такъ? Да в?дь это ложь?

— Почему же ложь? спросилъ насм?шливо отецъ.

— Егошуа (Іисусъ Навинъ) въ тотъ день, въ который Господь предалъ Аморрея въ руки Израиля, сказалъ предъ израильтянами: «Стой, солнце, надъ Гаваономъ и луна надъ долиною Аіалонскою», и остановились и солнце и луна, докол? народъ мстилъ врагамъ своимъ. Еслибы земля кружилась, а солнце стояло всегда на одномъ м?ст?, то Егошуа приказалъ бы остановиться не солнцу, а земл?.

Отецъ молчалъ, и любовался недоум?вающей рожей учителя. Меня это чрезвычайно заинтересовало.

— Или ты полагаешь, что это книжонка лучше понимаетъ порядокъ вселенной, ч?мъ нам?стникъ Монсея, остановившій солнце вел?ніемъ Еговы?

— Я ничего не полагаю. Я только уб?жденъ, что система эта бол?е подходитъ къ истин?, потому уже, что вс? астрономическія вычисленія гораздо точн?е и безошибочн?е.

— А изр?ченіе великаго мудреца какъ объяснишь ты? «И растворяетъ Онъ (Господь) окна небесныя, и выводитъ Онъ солнце изъ м?ста его пребыванія». А ну-ка! какъ объяснишь ты это по твоей новой систем?? спросилъ торжествующій учитель.

— Я могъ бы и то и другое объяснить, но не им?ю желанія. Объясните себ? сами, какъ знаете, дядюшка.

— Изволь, я объясню: вс? твои книжки, и вс? подобныя выдумки эпикурейцевъ — ложь, ложь и ложь!

Говоря это, каббалистъ былъ такъ взволнованъ, что отецъ р?шился прекратить разговоръ.

— Вы огорчаетесь, дядюшка, сказалъ онъ: — а потому оставимте лучше этотъ непріятный споръ.

Но разъярившійся противникъ не соглашался на перемиріе.

— Ты, въ своемъ гр?ховномъ нев?ріи, толкуй себ? какъ знаешь изр?ченія библейскія, но я предостерегаю тебя: Егова мстимъ д?тямъ за гр?хъ нев?рующихъ отцовъ! И доказательство этого им?ю уже въ твоемъ сын?.

Я удвоилъ вниманіе.

— Въ моемъ сын?? переспросилъ отецъ.

— Да, да, въ твоемъ сын?.

— Неужели и онъ уже эпикуреецъ и гр?шникъ?

— Онъ еще слишкомъ глупъ для этого, но будетъ современемъ! И къ какому поприщу ты готовишь его?

— Вы испугатесь. Я р?шился отдать его въ гимназію, и сд?лать изъ него медика. Это по моему…

— Да, по твоему… но не по моему! закричала моя мать, явившаяся вдругъ предъ диспутантами. — Какъ теб? не сов?стно, обратилась она съ укоромъ къ отцу: разсказывать каждому свои глупости? Видно, ты еще не довольно проученъ въ прежнія времена.

— Полно, полно, Ревекка! я шутилъ! ув?рялъ отецъ, пытаясь задобрить ее; но она не унималась. Явилась на сцену Леа. Мать замолчала, и дулась на отца ц?лыхъ два дня, несмотря на вс? экстренныя средства, пущенныя въ ходъ моимъ отцомъ къ заключенію супружескаго мира.

Я былъ въ восторг? отъ отца. Я удивлялся ему; я уважалъ, я любилъ его, и радовался за себя. Я опережу Митю, непрем?нно обгоню его, повторялъ я себ? въ сотый разъ. Вотъ удивится Марья Антоновна и Оля, когда я нежданно негаданно, вдругъ подкачу къ нимъ, на новенькихъ дрожкахъ, полнымъ докторомъ! Я радовался напрасно: мой отецъ былъ мастеръ въ теоріи, но не на практик?. Онъ былъ слабый мужъ, состоявшій подъ башмакомъ своей жены. Этотъ женскій, деспотическій башмакъ затопталъ въ прахъ и его любимую идею, и мою блистательную мечту.

Мои родители разн?жились ко мн?, особенно отецъ. Они р?шили продержать меня н?сколько м?сяцевъ дома, пока я совершенно не окр?пну. Спокойная жизнь, хорошее питаніе, л?сной воздухъ и моціонъ возстановляли мои силы съ изумительною быстротою. Я хвастался своимъ знаніемъ русскаго языка, и не упускалъ случая блеснуть имъ при матери, заговаривая, кстати и некстати, съ мужиками и бабами. Но мать, казалось, гордилась мною очень мало.

— Дорогой ц?ной досталась теб? эта болтовня! сказала она мн? однажды, и глубоко вздохнула. Она намекала на мои пейсы, а они, проклятые, какъ на зло не отрастали, какъ будто на ихъ корни налегла в?чная засуха.