Читаем Записки из Японии полностью

Так, на протяжении IX, X, XI вв. за горной цепью Татэяма устойчиво закрепилось функциональное назначение ада Японии. В аду был свой правитель, глава-распорядитель (без этого, поверьте мне, нельзя, иначе кто же будет говорить последнее слово при определении дальнейшего места пребывания душ умерших), носивший имя Энма – еще по индийским представлениям являвший собой справедливость и законность. Он-то и вершил суд над попадающими в горы Татэяма душами. Из Китая было пожертвовано в 1230 году (2-й год Канги (1229–1232), эпоха Камакура) бронзовое изваяние, статуя мужчины (до: дзо: дан кандати-дзо:), который якобы был призван спасать людей, попавших в ад Татэяма за грехи, что человек совершил при жизни.


Символика Татэямских гор


«Эта статуя была продана во времена гонений на буддизм, так, собственно, она и попала в музей», – продолжал свой занимательный рассказ «специалист». Татэяма была невероятно далека от столицы, тем более в те времена, когда горная цепь являла собой почти непреодолимое препятствие для путешественников. Неудивительно, что район Татэяма несколько отставал в получении информации, так что представление о шести мирах, проникнув в Японию, достигло район гор Татэяма лишь в XII–XIII веке, тогда и стало считаться, что ад находится в Татэяма.


Дамба Куробэ


На самом деле, по религиозно-философским представлениям японцев, издревле ад был где-то далеко за морем или высоко, на вершинах гор. Это несколько противоречило классическим буддийским представлениям, где ад представлялся как мир подземный. Однако, как известно, думаю, читателю (так как верю, что он успел немного подготовиться перед прочтением этой книги), японцы, перенимая что-то у своих соседей, умело переделывали это так, что порой даже сложно было установить генетические связи между заимствованным и уже видоизмененным на японской почве явлением. В данном случае все произошло именно таким образом: японский ад оказался на вершинах гор, а никак не в подземном царстве.


Куробэ


А на Татэяма выбор пал по простой, вполне объяснимой причине. В те далекие времена территории севернее гор Татэяма принадлежали северному народу айны, которые еще не представляли собой, как сегодня, малую и вымирающую народность Страны восходящего солнца. Они обладали своими собственными территориями, на которых они охотились, ловили рыбу, вели торговлю и прекрасно себя чувствовали. Так что северо-восточные земли японского архипелага автоматически приобретали статус пограничных. А граница, окраина земель – вполне объяснимо стала считаться адом.

Больше всего мне полюбился рассказ «специалиста» о женском отделении японского ада. Как ни крути, однако же женщин выделяли и здесь. Боже упаси, только не подумайте, что я отъявленная феминистка. Просто мне интересно, что их выделяли только в китайском и японском вариантах ада. На изображении мандалы японского ада очень отчетливо видна эта самая женская часть – располагается она под устрашающим названием «Кровавый пруд».


Отдаленные уголки префектуры Тояма


За какие же заслуги нас, женщин, так выделяли, спросите вы, мой дорогой читатель. Во-первых, за физиологический момент, связанный с кровью. Женщины уже своим существованием на земле заслуживали себе местечко в кровавом озере гор Татэяма. Не знаю, как вам, мой дорогой читатель, а меня эта деталь очень заинтересовала и даже позабавила.

Во-вторых, женщин считали неким мешающим элементом в вопросах религии.

В-третьих, из-за женской красоты и молодости всегда и везде возникала зависть и ревность.

В-четвертых, буддизм, проникший из Индии через Китай в Японию привнес новые реалии относительно женщин, где в отношении женщин уже существовала дискриминация. Исконно в Японии такого неравенства не было: если вы помните, самым главным божеством японского архипелага считалась Аматэрасу, богиня Солнца. Предлагать дары богам также могли женщины Мико (служительницы синтоистских святилищ, которые в первоначальном варианте были девственницами и исполняли роль некоего шамана), однако под влиянием иностранных религиозно-философских течений эта ситуация изменилась. Более того, как описано в древних сказаниях о легендарном периоде японского архипелага, японские острова были созданы в результате ритуального танца божеств Идзанаги и Идзанами.

Что интересно, во времена эпохи Эдо женщинам запрещалось посещать горы Татэяма. Только мужчины могли совершать молитвы, пытаясь спасти женские грешные души от адской расправы после их смерти. В те времена женщины-паломники со всей территории японских островов совершали ритуал покаяния в храме Энма-до, а затем они должны были перейти мост Нуно-баси, разделяющий этот и потусторонний миры. Затем в храме Уба-до проводили ритуалы просветления школы Тендай[3].



Таким образом, все женщины, принявшие участие в этих ритуалах, считались очищенными и, подобно мужчинам после смерти, получали буддийский рай в качестве места назначения.



Мой странный внутренний голос

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное