Записки охотника

В марте 1848 г. альманах был отпечатан (ценз. разр. 26 февр. 1848 г.), но в свет не вышел. Редакция «Современника» представила издание в цензуру для вторичного рассмотрения. 20 октября оно было запрещено, а затем уничтожено (ЛН. Т. 55. С. 458). В уцелевших экземплярах «Иллюстрированного альманаха» «Два помещика» отсутствуют; кем и на какой стадии был снят рассказ, не установлено. Из письма Тургенева к Н. М. Щепкину от 18 октября 1850 г. видно, что рассказ «Два помещика» должен был быть опубликован в альманахе «Комета». Тургенев и здесь ожидал цензурных затруднений; предлагая Н. М. Щепкину для «Кометы» комедию «Две женщины» («Месяц в деревне»), «Разговор на большой дороге» и «Два помещика», он прибавлял: «Авось что-нибудь пройдет» (Письма II. Т. 2. С. 60). Альманах вышел в свет весной 1851 г., но без тургеневского рассказа.

Рассказ «Два помещика» обратил на себя особое внимание в самом начале секретного следствия о первом отдельном издании «Записок охотника», проходившего в Главном управлении цензуры. Причиной этого пристального внимания цензора было кроме реального антикрепостнического содержания рассказа то, что он, единственный из всего состава отдельного издания «Записок охотника» 1852 г., не был ранее напечатан и потому не проходил цензуры в «Современнике». В своем рапорте от 25 июня 1852 г. коллежский советник Е. Е. Волков отметил как предосудительное стремление автора изобразить «в смешном виде» генерал-майора Хвалынском и выставить петербургского чиновника «пошлым дураком и сумасбродом» (Оксман. С. 267). Точно так же были отмечены цензором места, рисующие пренебрежительное отношение помещика к священнику и осуждение правительственных мер по размежеванию.

Концовка рассказа — «Вот она, старая-то Русь!», — полемически направленная против славянофильской идеализации патриархальных отношений между помещиками и крестьянами, вызвала возражение И. С. Аксакова. В письме от 4(16) октября 1852 г. он писал Тургеневу: «Это восклицание, обличающее очень поверхностный взгляд, еще понятно в 1847 году, но теперь оно устарело. Вы знаете, что „дворовый человек“ есть скорее явление петровской Руси, нежели древней, что Алексей Михайлович запрещал брать из крестьян в дворовые и что Петр, уничтожив различие между крестьянами и холопами, сделал их всех холопами» (Рус. обозрение. 1894. № 8. С. 476-477). Тургенев, отвечая Аксакову 28 декабря 1852 г. (9 янв. 1853 г.), ограничился общими словами благодарности за замечания и оставил текст без изменений. В полемике о якобы сохранившихся на Руси патриархальных отношениях между помещиками, крестьянами и сельским духовенством Тургенев был не на стороне славянофилов и автора «Выбранных мест из переписки с друзьями», а на стороне Белинского с его письмом к Гоголю. «В этом отношении не случайны были, конечно, и элементы пародической интерпретации „Выбранных мест из переписки с друзьями“ в „Двух помещиках“» (Оксман Ю. Г. Письмо Белинского к Гоголю как исторический документ // Учен. зап. Саратовского гос. ун-та. 1952. Т. 31. С. 116).

Характерные для автора «Записок охотника» наблюдения над обиходными формами российской крепостнической жестокости прочно вошли в русскую литературу; звукоподражательное «чуки-чук!» употреблялось как понятный каждому читателю намек на телесные наказания (подробнее об этом см.: Громов В. А. «Записки охотника» И. С. Тургенева в оценках П. С. Лескова // Творчество Н. С. Лескова. Курск, 1977. С. 126-127. Науч. тр. Курского пед. ин-та; Т. 76(169)).

Сохранились воспоминания об авторском чтении рассказа «Два помещика». Е. В. Панаева-Дягилева пишет: «Видели мы его тогда <в 1876 г.> в Париже еще раз на концерте, ежегодно им устраиваемом у себя в пользу русской молодежи, учащейся в Париже <…> Тургенев прочел свои „Два помещика“. Начал он будто нехотя, но потом воодушевился, читал просто, хорошо» (Рус. лит. 1972. № 4. С. 122). О публичном чтении в 1879 г. того же рассказа пишет Д. Городецкий: «Тургенев не менял голоса, как другие чтецы, и даже не регулировал его, а тем менее играл им, — он читал от начала до конца, так сказать, в одном тоне. И все-таки впечатление получилось громадное. Хотя с тех пор прошло около 15 лет, но у меня до сих пор звучит в ушах этот громкий, ясный, отчетливый, певучий и чрезвычайно симпатичный голос. И до сих пор я слышу, как Иван Сергеевич произносит, захлопывая книгу и обводя взором присутствующих: „Вот она, старая-то Русь! — думал я на возвратном пути“» (цит. по: Громов В. А. И. С. Тургенев — рассказчик и чтец «Записок охотника» // Третий межвузовский тургеневский сборник. Орел, 1971. С. 211 (Учен. зап. Курского гос. пед. ин-та; Т. 74).

ЛЕБЕДЯНЬ (с. 125)

Впервые — в журнале «Современник», 1848, № 2, отд. I, с. 173-185 (ценз. разр. 31 янв.), под № XI. Подпись, общая для шести рассказов: Ив. Тургенев.