Записки певца. Воспоминания прославленного тенора, артиста оперы Мариинского театра, участника «Русских сезонов» Сергея Дягилева в Париже и Лондоне

Мы стояли, должно быть, часа два-три и, наконец, начали волноваться. Пошли к капитану парохода, объяснили ему, кто мы такие, куда и зачем едем и что очень беспокоимся, не зная, в котором часу доберемся до Керчи.

Капитан очень любезно обошелся с нами, но сказал, что в Керчи мы будем, вероятно, около полуночи…

Мы несказанно взволновались.

– Как? – говорим. – Ведь у нас там концерт сегодня… начало в 8 часов вечера!

– Ничего не могу поделать, – ответил нам капитан. – Зачем вы связали себя с пароходом? Да еще с товаро-пассажирским пароходом. Едете по делу – нужно было ехать поездом…

В данном случае это было возможно, но для этого надо было отказаться от Ялты и вернуться в Севастополь, а нам так хотелось еще хоть несколько часов провести в ней!

Мы долго «скулили» около капитана. В конце концов он сжалился над нами и сказал:

– Около полудня мы должны сегодня прийти в Феодосию. Обещаю вам не задерживаться там и не брать там груза. Часам к 8 вечера я, пожалуй, берусь доставить вас на рейд города Керчи… (почему-то нельзя было нас высадить прямо на берег).

Так он с нами и поступил. Но, на наше несчастие, едва только мы отплыли от Феодосии, как поднялся шторм. Да какой! Пароход кидало как щепку, и все мы стали жертвами морской болезни. Сильнее всех страдала М.А. Михайлова. Казалось, у нее будут вывернуты все внутренности и, чего доброго, к вечеру она не встанет.

Однако встала. И на рейд мы пришли, действительно, в восемь часов вечера. Но было очень трудно при сильном ветре пересадить нас с багажом на шлюпку и доставить на берег. На это ушло много времени и стоило нам опять-таки немало волнений.

В результате мы попали в концертный зал около четверти десятого. Там же, наскоро, кое-как переодевшись, все-таки пели концерт.

Что это было за пение? И чего оно нам стоило? Об этом знаем, разумеется, только мы и до сих пор помним это.

Тем не менее мы имели успех и в Керчи, и нас опять чествовали. Но, конечно, не столько за пение, сколько за выдержку и «геройство»: не отказались петь…

Переспав кое-как ночь, мы порешили начать «отдыхать» и для этого, прежде всего, перестать торопиться, забыть все сроки и не мучить себя никакими расчетами, как и куда поспеть вовремя.

Ездили мы хоть и «с прохладцей», а все-таки всегда волновались. Теперь мы решили отдаться естественному ходу вещей и событий и взяли путь снова на Севастополь, но уже, как следует, на хорошем пароходе.

Маленькая, но характерная сценка при нашем отъезде из Керчи. Нас пришла проводить какая-то публика, бывшая на концерте. Нам принесли цветов, говорили комплименты, всячески благодарили, желали добра, благополучия в пути… Не знали, чего еще пожелать и что еще сказать на дорогу.

В последнюю минуту мне протягивается чья-то рука с прощальными и, судя по интонации, от сердца идущими словами:

– Ну, так значит, bis вам!

Этот непревзойденный дательный падеж «вам» ношу в себе вот уже больше сорока лет.

Эта поездка была очаровательна. И погода была прекрасная, и панорама с моря всего Южного побережья Крыма незабываема. Мы видели Гурзуф, Ялту, еще раз любовались склонами Яйлы, потом видели знаменитый Георгиевский монастырь на горе и, наконец, Севастополь с моря. Его лестницу так вот и сейчас еще вижу перед собой.

В Севастополе мы спокойно выбрали и заказали себе места в Петербургском экспрессе и с комфортом двинулись домой.

Экспресс мчал нас почти без остановок. За двое суток мы «отмахали» что-то больше двух тысяч километров и вернулись домой в полном восторге от поездки.

Как-никак, хоть и поверхностно, хоть только «из окна вагона», но все-таки мы видели ведь добрую половину Европейской России. Видели ее лучшую, наиболее устроенную ее часть, полную довольства и всяческого благополучия. Вся она цветет, благоухает, и все в ней не иначе как ласкает, радует и веселит. Мы не заметили в ней ни единого темного пятнышка.

Судьба дала мне возможность увидеть и другую Россию, без всякого цветения и благоухания и вовсе не такую благополучную и устроенную. Я успел, слава богу, познакомиться с ней во время, когда в ней не было еще и намека на то, что случилось потом. Ничто еще не предвещало в ней грядущей катастрофы…

Мне предстоит теперь вкратце рассказать и об этой второй России.

Дальнейшие поездки. О.О. Преображенская

Как-то раз зимой, в разгар сезона, я получил приглашение поехать в турне на 15 концертов по Центральной России со знаменитой артисткой императорских же театров балериной О.О. Преображенской. Так как ездить я любил, то в принципе и согласился. Все зависело только от того, отпустит ли меня театр.

Однако я медлил начинать хлопоты об отпуске. Меня как-то сразу одолели всякого рода вопросы и сомнения по поводу поездки.

«Что это за сочетание, прежде всего, тенор и балерина? – думал я. – Что это – в глазах у публики? Что интересного сможем мы вместе выявить в концерте и какова будет при этом моя роль?»