Записки певца. Воспоминания прославленного тенора, артиста оперы Мариинского театра, участника «Русских сезонов» Сергея Дягилева в Париже и Лондоне

Некоторое время меня удерживало еще одно обстоятельство. Насколько вспоминаю теперь, кажется, на рубеже 1918–1919 годов, когда уже бушевал большевизм, Горький предложил мне участие в основанном им и Верой Николаевной Фигнер новом обществе «Культура и свобода». Внепартийном или, вернее, таком, в котором объединяются все партии. Мне была предложена, по-своему, тоже интересная работа. Я должен был консультировать в этом обществе по вопросам организации концертов и спектаклей оперных и драматических, что называется, «на местах». Ко мне приходили представители преимущественно рабочих клубов и наводили справки о том, как в их районе организовать что-нибудь и на каких условиях. У меня под рукой были списки программных концертов и оперных и драматических спектаклей в исполнении артистов Мариинского и Александринского театров, театра Музыкальной драмы и других с обозначением стоимости каждого для рабочих (без наживы).

Каждый приходивший ко мне представитель «зарился» на все это и выбирал то «Снегурочку», то «Царя Салтана», то «Золотого петушка», то «Хованщину», «Маскарад» Лермонтова, тот или другой интересный концерт, но когда дело доходило до стоимости всего этого, все оказывалось слишком дорогим для рабочей организации, и меня постоянно просили уступить, взять подешевле.

Я говорил о невозможности этого. Мы ведь не торговцы, ничего на этом деле не наживаем, мы общество «Культура и свобода» и берем только то, что это действительно стоит. Но мои доводы вопроса не разрешали. Всем приходившим всё и всегда было «не по карману».

Дело это в общем не шло. Но однажды я спросил очередного пришедшего ко мне:

– Вот, – говорю, – вы хотели бы привезти в ваш район хороший оперный спектакль в таком виде, в каком ему и полагается быть, в костюмах и декорациях, с оркестром, хором и солистами. В каком же помещении вы хотели бы это устроить?..

– У нас в клубе, – был ответ.

– Да разве это мыслимо?.. Ведь для спектакля требуется оборудованное театральное помещение. В вашем районе есть прекрасный театр. Отчего бы вам, как клубу, не слиться с другими клубами вашего района и отчего бы совместно с ними не устроить спектакль?..

– Нет, товарищ, – отвечали мне. – Это для нас неприемлемо. Сливаться мы ни с кем не желаем. Нам важно приучать публику посещать наше помещение…

– Но скажите, – опять говорю я, – а что, если речь зайдет не о спектакле, а, например, о библиотеке, которую «Культура и свобода» могла бы предложить вашему району?.. У нас есть на это большие возможности. Неужели вы думаете, что хорошую и большую библиотеку мы могли бы дать только вашему маленькому клубу?..

– Что же делать? – снова ответили мне. – Но если б так было, если бы речь шла о библиотеке для общего пользования, то мы должны сказать, что такой библиотеки мы бы не взяли.

Признаюсь, что после подобных разговоров, которые мне приходилось вести каждый день, у меня пропал всякий интерес к какой бы то ни было работе в родной стране, и я стал готовиться к уходу…

Осенью 1919 года мы с моей женой и моим шурином благополучно перешли границу.

Приложения

О пении в церкви

Вопрос о церковном пении есть вопрос крайне сложный. Разрешить его во всей полноте могут лишь специалисты. Однако в нем есть и общая сторона, и о ней каждый из нас и может, и должен «свое суждение иметь» – только не легковесное, а обоснованное.

Для обыкновенного прихожанина – не музыканта и не певца – это не просто, разумеется. Но нельзя сказать, чтоб было и невозможно. Главное, отойти от безразличия к вопросу и задуматься над тем, что же должно приносить людям пение в церкви? В настоящей главе я обращаюсь к верующей и убежденной молодежи.

Православное богослужение есть нечто воистину прекрасное в отличие от просто красивого. Красивым-то может быть и пустяк, например, песенка, вальс, салонный романс, та или иная безделушка.

Прекрасное – никогда не пустяк. Оно возбуждает лишь высшие эмоции в человеке. Прекрасен Божий Мир (природа), прекрасны понятия: долг, дружба, вера, преданность идеалу. Истинно прекрасны Лик Богоматери и Лицо Христа.

Православное богослужение прекрасно и по замыслу, по действиям и по несравненной углубленности и вдохновенности текста.

Соответственно с этим и пение в церкви должно быть прекрасным. В идеале оно должно отражать как раз те слова, на которые написана музыка, чтобы лучше передать, лучше выразить текст было уже невозможно (принцип, формулированный композитором А.С. Даргомыжским).

Апостол Павел в послании к Колоссянам (гл. III, ст. 16) говорит: «Слово Христово да вселяется в вас богатно, во всякой премудрости учаще и вразумляюще себе самех во псалмех и пениях и песнех духовных во благодати поюще в сердцах ваших Господеви»…

Что же мы наблюдаем в действительности? Как далеки мы от идеала?

Со всей объективностью приходится признать, что наше церковное пение не стоит на должной высоте и до идеала нам бесконечно далеко.