Завтра, завтра, завтра

– Ну, там, откуда вы прибыли, все возможно. А у нас никого ничто не берет. Если сердечек хватает, чтобы скоротать день, – выживете.

– Если никого ничто не берет, какой смысл курить и пить? – резонно спросила Эмили.

– Ух, а вам палец в рот не клади. Вы прям как моя седьмая жена. «“Вот жалкий и ничтожный раб”»[13] реальности! – Алебастр содрогнулись. – Думаю, мы пьем и курим по тем же причинам, по которым делаем все остальное. Надо же чем-то заполнять наши дни бесконечности.

– Кстати, – заметила Эмили, когда они расставались, – я принесла вам в дар не камень, а стихотворение. Камнем я его просто прижала.

– Стихотворение? – покатились со смеху Алебастр. – А я-то понять не могу, к чему тут листок! Реклама моркови, что ль, думаю. Недаром несколько моих супружниц обзывали меня толстокожим гиппопотамом. Надеюсь, нашей с вами дружбе это не помешает?

КНИЖНАЯ ЛАВКА, ТОРГУЮЩАЯ ОТКРЫТКАМИ И НАСТОЛЬНЫМИ ИГРАМИ

Алебастр Браун, несмотря на все их заскоки, оказались на редкость сердечным человеком, одним из немногих, с кем Эмили могла отвести душу, и вскоре они зачастили друг к другу в гости.

– Мне кажется, такая жизнь не по мне, – пожаловалась как-то Эмили. – Я потратила несколько месяцев, чтобы вырастить одну-единственную морковину. Мне даже книжку прочитать недосуг. Неужели, кроме фермерства, здесь больше нечем заняться?

– Не хочешь заниматься фермерством – не занимайся, – пожали плечами Алебастр.

– Не заниматься? Правда?

– Ну да, здесь у каждого есть ферма, и поначалу все занимаются именно фермерством. Поэтому Дружноземье производит больше, чем потребляет. Может, вместо прополки грядок откроешь магазинчик? – предложили Алебастр. – Займешь, так сказать, свою нишу и начнешь менять книги на то, что тебе требуется. Меня вот привлекло виноделие. Здесь никого не волнует, что ты делала раньше. Будь тем, кем тебе хочется.

– Либо фермером, либо продавцом, – хмыкнула Эмили.

И на пятом месяце беременности решилась первой в Дружноземье открыть книжный магазинчик, чтобы больше читать и меньше вкалывать на грядках. Распродав за полцены сельскохозяйственный инвентарь и сдав участок в аренду Алебастру, Эмили вложила все оставшееся золото в покупку маленького домишки в центре города и повесила над ним табличку «Книги Дружноземья».

Редактор «Зерцала Дружноземья» явился к открытию магазинчика, чтобы взять у нее интервью.

– Наши читатели интересуются, с чего вдруг вам вздумалось открыть… – редактор запнулся, вспоминая давно позабытое слово, – …книжный магазин? Он вроде бы так называется?

– С того, что я сама немного поэт и запойный читатель.

– Это понятно, но какое отношение он имеет к нашей повседневной жизни и борьбе дружноземцев за существование?

– Самое прямое. Я верю, что виртуальный мир способен помочь людям справиться с проблемами мира реального.

– Что такое «виртуальный»?

– Кажущийся. Такой же, как вы.

– Темна вода во облацех, – ошеломленно покачал головой редактор.

На шестом месяце беременности Эмили сообразила, почему до нее в городе не было ни одной книжной лавки: в Дружноземье не было читателей. Поглощенные огородничеством и обменом даров, дружноземцы почти не имели свободного времени, а то, что имели, не желали тратить на свечи и чтение «Уолдена».

На седьмом месяце беременности Эмили чуть не довела себя до нервного срыва: поняв, что не обладает миссионерским рвением по обращению нечитателей в читателей, она решила закрыть лавку и навсегда распрощаться с Дружноземьем. Хорошо, что Алебастр ее отговорили, посоветовав дополнить ассортимент поздравительными открытками.

– И продавать их вместе с книгами.

– И что я на этом выгадаю? – недоумевала Эмили. – Людям нравятся поздравительные открытки?

– Мне кажется, да. Повод для праздника всегда найдется: то новый кочан капусты уродится, то чей-нибудь день рождения наступит. – Алебастр подумали и неожиданно предложили: – А еще ты могла бы продавать игры. Люди балакают, на играх можно неплохо подзаработать.

Эмили сменила вывеску на «Книги, канцтовары и игры Дружноземья» и до отказа забила лавку соответствующими товарами. Настольные игры и писчие принадлежности действительно всколыхнули интерес к ее магазинчику. Совсем небольшой, так что на индикаторе здоровья у Эмили нередко отображались два, а то и одно сердечко, и все же она худо-бедно сводила концы с концами.

Однажды Эмили упала в обморок, и проходившие мимо Алебастр нашли ее без сознания на крыльце.

– Малыш? – участливо спросили они, помогая ей подняться.

Эмили молча затрясла головой. Говорить она не могла.

– Боюсь, ты умираешь с голоду, – попеняли ей Алебастр. – У тебя и сердечек-то, смотрю, всего ничего. – Алебастр, покопавшись в запасниках, протянули ей банку тонизирующего напитка «Первопроходцы». – Выпей.

Эмили подчинилась и вскоре почувствовала прилив сил.