Земли обетованные

В прошедшие восемь недель Игорь был полностью отрезан от мира. Он проходил специальную подготовку в каком-то доме в пригороде Тель-Авива. Выйти оттуда он мог только в субботу вечером, чтобы поужинать вместе с готовившими его агентами. Этот был момент расслабления, когда они ни словом не упоминали о работе. Каждый раз к ним присоединялся Илья Каров, и, глядя на их веселую компанию, можно было подумать, что это встреча старых друзей. Если не считать того, что Игорю настоятельно посоветовали не раскрывать информацию, полученную в процессе обучения.

Игорь начал вживаться в новый образ. Ему предстояло стать реальным доктором Андреем Альтманом, который на все время миссии должен был оставить больницу «Ихилов» и находиться в изоляции. Когда Игорь попросил познакомить его с Альтманом, ему ответили, что это бесполезно, ему нужно просто усвоить все мельчайшие подробности жизни врача. Игорь без передышки, как робот, десятки раз повторял свою новую биографию до тех пор, пока его ответы не стали автоматическими, словно в этом и состояла цель: полностью очистить его мозг и впечатать в память данные того, кого он изображал, усвоить основные воспоминания, знать израильских друзей Альтмана, подробности его супружеской жизни. Речь не шла о том, чтобы походить на этого человека, – он должен был стать Альтманом, думать и реагировать как он. Его кураторы считали маловероятным, что у советской власти есть какие-нибудь сведения о ребенке, которого в семилетнем возрасте увезли из революционной России.

Психолог обучил Игоря основам техники допроса, чтобы он мог избежать традиционных ловушек, неоднозначных вопросов. Если ему станут их задавать, это плохой знак. Он объяснил ему, как сохранять спокойствие во всех ситуациях, даже в чрезвычайных. Главное – не давать повода для зацепок, повторять заданные вопросы, не проявлять своих истинных чувств, показывать лишь то, что собеседник хочет увидеть: предпочтительнее выглядеть дураком, чем слишком умным. Не надо держаться чересчур расслабленно; невиновный человек нервничает, волнуется, его пугает военная форма, и он боится милиции. Они воспроизвели разные опасные ситуации, чтобы научиться избегать решений, принятых в паническом состоянии: говорить поменьше, не пытаться убеждать следователей или объяснять им что-либо; остерегаться импровизаций и спонтанных поступков и, что бы ни случилось, во что бы то ни стало держаться своей легенды. Вероятность того, что он встретит человека, знавшего настоящего Андрея Альтмана, – почти нулевая, поэтому он должен сохранять спокойствие и стоять на том, что это его подлинная фамилия.

Другой инструктор объяснил ему, как распознать милицейских агентов, которые следят за вами на улице, и посоветовал не уходить от слежки, потому что законопослушному гражданину скрывать нечего. Еще один натренировал Игоря формулировать фразы с двойным смыслом, научил, какие предосторожности нужно соблюдать в речи, какие слова не следует произносить; заставил выполнить много практических заданий и остался очень доволен успехами своего ученика. Инженер показал ему, как собирать, разбирать и ремонтировать аппарат ультразвукового исследования, регулировать поток ультразвука и интерпретировать изображения на экране. Игорь мгновенно понял, как работает аппарат, ему даже не понадобилась фабричная инструкция. Гинеколог познакомил его с последними достижениями акушерства, которое не было его специальностью, и он не имел практики в этой области с тех пор, как в тридцатых годах проходил интернатуру.

Человек, назвавшийся Шломо, хотя Игорь сомневался, что это его настоящее имя, заставил его выучить наизусть список фамилий семнадцати человек, с которыми он должен был вступить в контакт; причем возглавляли этот перечень наиболее значимые персоны. Пятеро считались «вполне надежными» – два раввина и трое пожилых людей, известных и уважаемых в общине, последних членов консистории, оставшихся на свободе; еще семеро считались «практически надежными», так как отсидели в тюрьме или вернулись из лагерей и так и не смогли устроить свою жизнь; еще пятеро – «условно надежными», но в них полной уверенности не было – к этим следовало подходить с осторожностью. Игорь запомнил имена, фамилии, адреса и основные данные всех семнадцати человек. Он также выучил наизусть телефон израильского консула в Ленинграде; и на случай, если произойдет что-то непредвиденное, – швейцарского консула. Плюс пароль: фраза из Гоголя, которую нужно было произносить четко и внятно, чтобы дипломаты могли ее опознать. Ее также следовало использовать и в том случае, если связываться будут с ним: «Он лжет во всякое время, этот Невский проспект».