Земли обетованные

Они расчистили себе путь, оттолкнули Люсьена и медсестру, ворвались в операционную и вышли оттуда с каталкой, где лежал раненый с вырванными трубочками для переливания крови. Люсьена, который попытался их задержать, ударили прикладом в живот. Солдаты уже перекладывали раненого на заднее сиденье джипа, как вдруг к дверям больницы подъехал военный грузовик с французскими флажками, а следом за ним армейская «скорая». Из них вышли лейтенант в зеленом берете и десяток легионеров; они потребовали отдать им раненого, чтобы перевезти его в военный госпиталь «Майо». Тщетно алжирский унтер-офицер протестовал, утверждая, что это преступная попытка похищения убийцы-оасовца у законных властей страны. Когда алжирские солдаты взялись за оружие, готовясь стрелять, легионеры нацелили на них свои автоматы, а их офицер умиротворяющим жестом поднял руки:

– Я доставлю Даниэля Жансена в госпиталь «Майо», где ему окажут медицинскую помощь. Генерал Катц свяжется с алжирским правительством. Речь идет о французском подданном, который, согласно Эвианскому договору, подчиняется исключительно французским властям, и вы не имеете никакого права препятствовать нам. Разойдитесь! Если понадобится – у меня приказ прибегнуть к оружию.

Алжирский унтер-офицер приказал солдатам опустить автоматы.

Легионеры уложили раненого и его сына в санитарную машину и только после того, как она скрылась из виду, сели в свой грузовик. Алжирские солдаты поспешили исчезнуть.

А Люсьен, Франк, медсестры и пациенты – свидетели этой сцены – стояли, потрясенные, спрашивая себя, не приснилось ли им все это.

* * *

Игорь был не злопамятен: он прожил во Франции тринадцать лет, из коих двадцать месяцев в предварительном заключении по обвинению в убийстве Саши, но не сохранил никаких мстительных чувств за перенесенное скверное обращение – это была расплата за отказ протянуть руку помощи брату, и теперь он более или менее поладил со своей совестью. Вот почему он решил сохранить только добрые воспоминания о жизни в Париже – городе, который он знал наизусть, поскольку весь его объездил на такси, и где благодаря шахматному клубу у него было столько друзей – с ними ему хотелось попрощаться перед отъездом. Вот он и попросил меня пойти с ним нынче днем в Люксембургский сад, где они привыкли встречаться после того, как закрыли «Бальто», но я сказал, что у меня нет никакого желания видеть этих людей. Я не мог забыть, что им достаточно было протянуть Саше руку помощи, чтобы изменить его жизнь. И когда Игоря посадили в тюрьму, никто, кроме Вернера, ему не помог. Каждый за себя – вот так они думали.

– Это верно, – согласился Игорь, – но не всегда следует подходить с этой меркой к друзьям; будешь таким бескомпромиссным – потеряешь их всех; нужно признать за ними право на сомнения; лучше иметь колеблющихся друзей, чем не иметь никаких. У каждого из них собачья жизнь, и они ничего не могли для меня сделать. Так что давай простим их, мы сами ничуть не лучше.

Тем вечером он уговорил меня поужинать с ним и Вернером в маленьком ресторанчике на улице Муфтар; это была наша последняя совместная трапеза – Игорь не собирался возвращаться во Францию. Когда он устроится в Израиле, будет жить в хорошей квартире и вести спокойную жизнь врача, он пригласит Вернера провести у него отпуск. Ну а пока наш отъезд был назначен на 11 июля: мы должны были сесть в ночной поезд на Лионском вокзале, затем провести день в Марселе, чтобы осмотреть город, и 13-го отплыть на пароходе в Хайфу. Игорь выглядел помолодевшим лет на десять; он хвастался тем, что все планирует заранее, спросил меня, сколько вещей я с собой беру. А мне самому даже в голову не пришло это обдумывать.

– Ну… сменное белье в рюкзаке и несколько книг.

– Ладно, не набирай много, все нужное купишь там, на месте. В этой стране лето очень жаркое, так что одевайся полегче.

За три дня до нашего отъезда он позвонил мне и сказал, что нужно срочно встретиться. Голос у него был какой-то напряженный, и я подумал: наверно, он мандражирует перед этим прыжком в неизвестность. Мы сошлись в кафе на углу улицы Карм, он заказал кружку пива без пены и в один глоток осушил ее на три четверти.

– Угадай, кто с нами едет?

– В Израиль?

– Нет, только до Марселя. Леонид! Вызвался нас проводить – он собирается провести отпуск на Корсике со своей подружкой, и они ради нас специально ускорили свой отъезд на два дня; мы садимся в его такси вчетвером, они доставляют нас на пароход, а сами едут дальше, до Ниццы. Надеюсь, ты не против Леонида и его подруги?

– Конечно нет, приятно будет прокатиться всем вместе.

– Ты увидишь: она настоящая красавица и при этом умна необыкновенно, в общем, исключительная женщина, Леониду здорово повезло, что его такая полюбила.

Мы с Игорем встретились незадолго до девяти утра у Орлеанских ворот, перед кафе, где Леонид назначил нам встречу. Погода была великолепная; мы стояли, высматривая в потоке машин его бежевый «Пежо-404»; Игорь уже начал нервничать и все время поглядывал на часы.

– Куда же он подевался?

– Может, передумал ехать?