Земли обетованные

Итак, Франк расстался со своей должностью директора на полставки в больнице «Парнэ» и с работой приказчика в бакалейной лавке. Теперь он расположился вместе с Мимуном на пятом этаже бывшей префектуры, где только что созданная власть обзавелась целой анфиладой кабинетов, с потрясающим видом на порт и море; здесь им предстояло разрабатывать и проводить в жизнь планы на ближайшие годы. Мимун захватил для себя огромный угловой кабинет бывшего генерального секретаря, а Франк устроился в соседней комнате.

Временами Франк, Люсьен и Марсьяль встречались в ресторанчике Марко, чтобы поужинать, договариваясь об этом в последний момент, ибо двое из них вели непредсказуемый образ жизни. Франк непрерывно разъезжал по всей стране, выполняя различные поручения правительства; программы планирования разрабатывались в напряженном темпе, особенно в области сельского хозяйства, где только-только начали проводить первые опыты самоуправления, вызывавшие у Марсьяля скептические замечания.

– Ты не хочешь признать, что алжирский народ хочет самостоятельно руководить этими сельскохозяйственными предприятиями, где его прежде жестоко эксплуатировали! – горячо возражал Франк.

– Но они даже не умеют читать и писать, они считают на пальцах! – отвечал Марсьяль. – Так как же они будут учитывать запасы продовольствия, определять их стоимость, планировать инвестиции, займы и погашения долгов?!

– А мы-то на что? Мы им поможем, снабдим всем необходимым, научим управлять своей жизнью. А ты, как я погляжу, все еще рассуждаешь как помещик. Когда я разъезжаю по стране и присматриваюсь к людям, то вижу, что они, может, и неграмотны, но полны энтузиазма и надежды. Никто и не утверждал, что все будет легко и быстро, но это единственная альтернатива былой эксплуатации народа.

Франк работал сразу над несколькими проектами – круглые сутки, без выходных, отсыпаясь урывками в поездах, в залах ожидания или в автобусах, не жалея времени, преодолевая усталость. Теперь ему приходилось справляться самостоятельно, без Мимуна, которого министр финансов включил в состав комитета, готовившего проект создания Национального алжирского банка. Но Франк не жаловался на переизбыток работы, радуясь, что ему представился такой исключительный шанс; мало на кого из молодых возлагалась такая ответственность. Во Франции ему пришлось бы проработать не меньше сорока лет, чтобы получить пост руководителя какого-нибудь государственного сектора.

Люсьен наконец уступил просьбам Франка и согласился поработать консультантом при Министерстве здравоохранения. Алжир заключал договоры о сотрудничестве с коммунистическими странами, откуда присылали медицинских работников, их было много, но приходилось руководить ими, организовывать их работу, оказывать всяческое содействие. Люсьену, знавшему испанский язык, поручили возглавить бригаду кубинских медиков и составлять ежемесячный отчет об их работе; увы, эти люди, ненавидевшие любую бумажную волокиту, не желали заполнять подготовленные им вопросники; тогда Люсьен решил ставить галочки в клетках вместо них, и кубинские товарищи благодаря ему превзошли в работе самих себя.

Франк пропустил новогодний праздник в ресторане Марко – его задержал в Тлемсене конфликт между кооперативом и забастовавшими сельскохозяйственными рабочими, с которыми он и отметил Новый год. В середине января он нашел у себя на столе письмо от Люсьена, который хотел срочно увидеться с ним. Они встретились у Марко. Люсьен выглядел ужасно: расстегнутый воротник, смятая повисшая бабочка; он даже не спросил друзей, как они поживают, и, не дожидаясь, когда хозяин принесет им анисовку, сбивчиво заговорил:

– Всюду, куда ни пойди, люди говорят про зверские убийства харки[128]. Мои роженицы напуганы до смерти, а студенты рассказывают жуткие подробности этих преступлений. Кубинские врачи стали свидетелями таких расправ – они даже у себя не видели подобной жестокости. Правительство обязано вмешаться и прекратить эту бойню; десятки тысяч харки были растерзаны, я видел кошмарные фотографии – настоящее гестапо. После всего, что перенесла эта страна, народ не имеет права так поступать… только не здесь! Франк, ты должен что-то предпринять, поговори с начальством, ты же многих знаешь, – эту бойню нужно прекратить!

– Один мой клиент видел то же самое в Константине, – вмешался Марсьяль. – Говорит, это был настоящий кошмар.