Зет

Не прошло и часа — первый столб уже рухнул, и теперь рабочие разбивали второй, — как перед домиком Хадзиса, подняв тучу пыли, остановился лимузин Номарха. Шофер вышел, открыл заднюю дверцу, и тогда во всем своем величии появился господин Номарх.

— Что тут происходит? — спросил он.

— Эти столбы возведены без разрешения, — ответил старший чиновник из Архитектурного управления.

— Тотчас прекратите снос.

— Мы получили приказ, господин Номарх.

— Я его отменяю.

Между тем все жители квартала — старухи, ребятишки, женщины и мужчины, которых эта весть застала в кофейне, — столпившись вокруг, наблюдали за происходящим, готовые в любую минуту вмешаться. После известных событий Тигр как-никак стал героем, гордостью квартала. Номарх обвел собравшихся взглядом; он увидел женщин в темных платках, старух с веретенами, безработных мужчин, ожидавших разрешения на выезд в Германию, — тесное кольцо примолкших людей. И почувствовал некоторое замешательство. Шофер был занят тем, что разгонял малышей, которые трогали грязными ручонками блестящие бамперы лимузина.

— Приказываю, — громко сказал Номарх, — немедленно прекратить снос. И пусть община не позже чем через час приступит к строительству. Скала должна быть укреплена бетоном. И местность сразу преобразится. Повторяю: не позже чем через час. Родина обязана поддерживать таких народных героев, как Хадзис. А действия Архитектурного управления были по меньшей мере неосмотрительны.

И после этого поистине опереточного финала он попрощался с Тигром, пожав ему руку, и сел в машину. Это был тот самый Номарх, который в день убийства пальцем не пошевельнул, чтобы спасти жизнь Зет, хотя был извещен о готовящемся покушении тем же самым адвокатом, легендарным Мацасом. Но после роспуска террористической организации Главнозавра — это произошло позавчера — и после сегодняшнего приказа он чувствовал себя как добрый христианин, раздавший воскресное подаяние.

«Это только начало, — подумал Хадзис, когда народ разошелся. — Здесь, в горах, где я живу, скоро начнется охота на зайцев и куропаток, а разве на охоте не бывает несчастных случаев?»

21

На Следователя нажимают. На Следователя оказывают большое давление. Кольцо вокруг него сжимается. Следователь — это не спасение от тюрьмы, а путь в нее. С тех пор как он посадил в тюрьму Геди-Куле также и Мастодонтозавра, он стал бревном в глазу чудовищ.

Забегали сильные мира сего. Министр внутренних дел, прочно осевший в правительственной резиденции. Супергенерал. Прокурор Ареопага. Личный советник премьер- министра. Встречи, телефонные разговоры, нажим. Трещины срочно замазывают известкой, но правда, по крайней мере на этой стадии, проступает сквозь слой известки. Прокурор Ареопага обеспокоен: «Когда же наконец вы покончите с делом Зет? Мне обещали, что оно будет завершено в течение июня, а теперь уже август. Вы меня обманули. Чем вы, в конце концов, занимаетесь? Разве вы не понимаете, что, допрашивая все новых и новых свидетелей, вы рискуете окончательно запутаться?»

Следователь знает все. На него оказывают нажим. На него оказывают двойной нажим. И те, кто сидит наверху, и народные массы, видящие в нем единственного защитника. Следователь не спит по ночам. Он работает по восемнадцать часов в сутки. У него уже составилось свое мнение, но он не имеет права его высказать. Он должен добиться того, чтобы стены заговорили сами.

«Почему вы отдали приказ об аресте, почему подвергли предварительному заключению офицера жандармерии? Разве мы не договорились, что вы посадите в тюрьму офицеров только в том случае, если им будет угрожать обвинительный приговор? А между тем господин прокурор сообщил мне, что имеются улики лишь для отстранения, а не для осуждения Мастодонтозавра. Как бы то ни было, я не могу более подробно говорить с вами об этом по телефону. Вы не понимаете, какой вред наносят ваши действия государственному аппарату».

Следователь молодой, красивый, сильный. Это надежда на излечение от сепсиса. Мечта, причаленная к берегу. Дверь, ведущая в тюрьму. Нет ни воды, ни света. Следователь роется в темной норе. «Я выполняю свой долг». Терпение. Он работает. Он ткет полотно, а потом придут торговцы и назначат цену. Полотно должно быть плотным, способным защищать от холода... Сантиметр за сантиметром тянет следователь нить; двумя иглами кладет стежок за стежком; китайскими палочками для еды захватывает рисовые зерна одно за другим. И каждый стежок строго следует за другим, каждая рисинка тащит за собой другую.

У Следователя стетоскоп огромный, как луна, которая глядит во время матча на стадион, освещенный прожекторами. Тысячи зрителей вовлечены в происходящую там борьбу. Кто из них заплатил футболистам, чтобы они плохо играли? Кто их тренировал? Кто держал пари за спиной у игроков? Следователь рассматривает темный снимок, рентгеновский снимок преступления: надо определить границы черных пятен, каверн. Чтобы не оставалось никаких сомнений.