Жан, сын Флоретты. Манон, хозяйка источников

Манон была серьезна и напряжена. Она страшилась того, о чем собирался поведать ученый. Уголен смотрел на нее во все глаза, да и Лу-Папе нет-нет да и бросал на нее взгляд.

Наконец в мрачной тишине зазвенел колокольчик мэра.

– Заседание объявляется открытым, – провозгласил он.

Хотя на террасе своего кафе Филоксен и отличался словоохотливостью, произнести речь на заданную тему он был совершенно не способен: вид многих хранящих молчание людей, устремивших на него взгляды, парализовал его. «Меня это сбивает с толку, у меня в мозгу случается заикание», – говаривал он.

– Ну вот, значит, я собрал совет по поводу вопроса воды, – объявил он наконец.

Тут вдруг поднялся Уголен и значительно, с нажимом произнес:

– Это не вопрос, это катастрофа!

Толпа одобрительным ропотом приняла веское уточнение… Уголен бросил на Манон горделивый взгляд, улыбнулся и сел на место.

– Согласен, это катастрофа, – проговорил Филоксен. – Но благодаря моим личным усилиям, а также моему телефону я смог призвать на помощь специалиста из ведомства «Оснащение сельской местности». Вот он, перед вами!

Инженер кивнул и взял слово.

– Господа, я изучил вашу проблему и не могу придумать ничего лучше, чем прочесть вам отчет, который подготовил этой ночью для господина главного инженера… – Ропот надежды пробежал по рядам собравшихся. – Для начала я хочу поблагодарить очаровательную пастушку, сотрудничество с которой было весьма продуктивным: указав нам на некоторые не нанесенные на карту источники, она позволила нам дополнить с наибольшей точностью орографию местности.

Тут же с выкриком «Браво!» с места вскочил Уголен и принялся рукоплескать, но лишь учитель и господин Белуазо скромно поддержали его; Манон же покраснела до самых ушей.

– Ну а теперь перейдем к моему отчету. – Он вынул из портфеля небольшую стопку листочков и приступил к чтению. – Источник Пердри, который до сих пор питал деревенский фонтан, являлся самым главным и постоянным во всем крае.

Прошедшее время, употребленное инженером и относившее источник к прошлым временам, произвело на слушателей не слишком приятное впечатление.

– Он пробивался из недр скалы в трещине между двумя слоями известняка, принадлежащими ко второй эпохе мелового периода. Речь, таким образом, идет не об источнике, образованном в результате дизъюнктивной дислокации, а о карстовом источнике по типу воклюзского[55].

Филоксен напустил на себя серьезный вид, оглядел присутствующих, поднял палец и промолвил:

– Не путать!

Инженер продолжал, четко выговаривая слова:

– Речь не идет ни о фреатическом водоносном горизонте, ни о капиллярном поднятии, как показывает изучение поверхности верхнего слоя почвы и стенок.

Булочник нагнулся к учителю и прошептал:

– Ученый, настоящий ученый…

Среди слушателей воцарилась напряженная, полная беспокойства тишина.

– Таким образом, становится очевидным, что пласт проницаемых горных пород, залегающий между двумя водонепроницаемыми пластами, частично выходил на поверхность. Вода попадала на поверхность нижнего непроницаемого слоя, но, зажатая между ним и потолком верхнего непроницаемого слоя, находилась под давлением и образовывала водоносный горизонт, который снабжал бассейн водой из карстового источника, а уже бассейн наполнял фонтан с помощью литой трубы, которая приводила воду в деревню самотеком, под действием силы тяжести, – продолжал настоящий ученый.

– О да! Как раз время об этом напомнить! Еще какой тяжести! – сокрушенно пробормотал Уголен.

– Так вот, двадцать шестого августа сего года фонтан внезапно иссяк, и деревня оказалась начисто лишенной воды. Призванный господином мэром и откомандированный управлением своего ведомства на место, я вместе с представителем местной власти искал причину, или причины, сего прискорбного происшествия. Прежде всего зададимся вопросом: откуда в данной местности вода? К счастью, мы обладаем весьма ценным документом.

Словно ветерок надежды пробежал по рядам слушателей, когда он стал разворачивать на столе большую разноцветную карту. Манон встала на мысочки, но не увидела ничего, кроме зеленых, красных и синих пометок.

Филоксен, изучив «весьма ценный документ», дважды кивнул головой и улыбнулся, что ободрило ассамблею; Памфилий склонился к его плечу и громко проговорил:

– Становится по-настоящему интересно!

Учитель взглянул на Манон, ему показалось, что она чем-то встревожена.

– Речь идет о выводах, сделанных господином главным инженером, которые уточняют и самым очевидным и полезным образом подводят итог опытам, проведенным в здешних местах пять лет тому назад.

Никто не понял, что эти похвалы не имели иной цели, кроме как потрафить тщеславию всесильного шефа, для которого и делался данный отчет; установилась гробовая тишина, все обратились в слух, Уголен состроил мину охотника, поджидающего у выхода из норы появления кролика.