Читаем Железнодорожный мир полностью

Наконецъ, допустимъ, что жалоба написана и подписана; все-таки она лишь въ рдкихъ случаяхъ достигаетъ своей цли. По закону, всякая жалоба должна представляться на разсмотрніе правительственнаго инспектора и жандармскаго полковника; но желзнодорожное начальство почти никогда этого не исполняетъ. Оно само разсматриваетъ жалобу и длаетъ резолюцію, которая почти всегда одна и та же: «оставить безъ послдствій». Если же иногда и является необходимость представить жалобу правительственному инспектору, то желзнодорожное начальство высказываетъ вмст и свое заключеніе, которое и остается въ сил. Напримръ, пассажиръ заявляетъ, что въ позд для него не было мста, и онъ принужденъ былъ стоять въ проход. Желзнодорожное начальство пишетъ, что по справкамъ на этотъ поздъ билетовъ было продано столько-то, а мстъ по числу вагоновъ было столько-то; слдовательно, мста свободныя были, и претензія пассажира не заслуживаетъ вниманія. Инспектору трудно убдиться, сколько въ данномъ позд было мстъ, и сколько было продано билетовъ: ему могутъ дать ложныя справки; притомъ, тутъ не принимается въ расчетъ число безбилетныхъ пассажировъ, которыхъ въ каждомъ позд прозжаетъ изрядное количество. Да и помимо того, правительственные инспекторы пользуются ничтожнымъ вліяніемъ на частныхъ желзныхъ дорогахъ, такъ-какъ это — сила, съ которою бороться подчасъ опасно. Поэтому неудивительно, если они всегда склонны играть въ руку желзнодорожникамъ.

V.

Грузоотправители страдаютъ еще боле пассажировъ отъ желзнодорожнаго произвола. Прежде всего необходимо, чтобы желзная дорога приняла грузъ къ отправленію; но тутъ, съ первыхъ же шаговъ, отправитель уже наталкивается на препятствія. Очень часто ему отказываютъ въ принятіи груза, вслдствіе якобы неимнія вагоновъ. Это длается преимущественно относительно такъ-называемыхъ грузовъ въ-навалку, каковы: дрова, сно, кирпичъ и проч., то-есть такихъ, которые желзныя дороги не обязаны грузить своими средствами. Хотя такой мотивъ не установленъ общимъ уставомъ, и слдовательно желзныя дороги не имютъ права имъ пользоваться, тмъ не мене этотъ пріемъ практикуется въ широкихъ размрахъ. Бываютъ, конечно, случаи, что на станціи въ данный моментъ нтъ вагоновъ; но все-таки желзная дорога обязана принять доставленный грузъ, то-есть отвести мсто для его склада и выдать установленную квитанцію. На самомъ же дл тутъ, главнымъ образомъ, играетъ роль не дйствительное неимніе вагоновъ, а просто стремленіе къ незаконнымъ поборамъ. Отправитель не иметъ возможности удостовриться, есть-ли на станціи вагоны, или нтъ, и принужденъ «ублаготворять» станціонныхъ агентовъ, чтобы только надъ нимъ смиловались и приняли его товаръ. Такіе фортели продлываются преимущественно съ мелкими отправителями. Крупные отправители, имющіе постоянныя сношенія съ желзными дорогами, боле ознакомлены съ желзнодорожными уставами и со способами противодйствія вымогательству, и потому подвергаются такимъ «выжиманіямъ» сравнительно рдко, но за то на ихъ долю выпадаютъ «непріятности» другого свойства.

Очень выгодную доходную статью для станціонныхъ агентовъ составляетъ писаніе накладныхъ. Хотя отправители не обязаны сами писать накладныя, тмъ не мене ихъ заставляютъ это длать, а въ противномъ случа, если отправитель малограмотенъ, взимаютъ съ него извстное вознагражденіе за эту якобы услугу.

Хотя, съ изданіемъ общаго устава, отвтственность желзныхъ дорогъ за поврежденіе грузовъ нсколько увеличилась, но все-таки отправители далеко еще не гарантированы отъ желзнодорожныхъ погршностей. Въ этомъ отношеніи особенно страдаетъ мебель и вообще домашняя кладь; очень рдко такія вещи доставляются въ томъ вид, въ какомъ он были приняты Самый ничтожный изъянъ въ состояніи клади даетъ поводъ станціоннымъ агентамъ длать оговорки на дубликат накладной, выдаваемой отправителю, который затмъ уже лишается возможности искать убытки за поврежденія, происшедшія при перевозк, хотя бы доставлены были только одни обломки. Но если иногда потерпвшему владльцу клади и удается получить вознагражденіе, все-таки дйствительные убытки никогда этимъ не покрываются.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика