Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

С учетом того, что в тот вечер мне выдалось мало работы, Дон Кинг решил не теряя времени свести меня на ринге с Бастером Д’Амато Матисом, сыном боксера, которого Кас тренировал очень короткое время. Мы дрались в Филадельфии 16 декабря 1995 года. В моем углу находился Джей Брайт, который выкрикивал числа по методике «мешка Вилли». Проблема заключалась в том, что отец Бастера, тренируясь у Каса, научился этой методике и передал сыну сведения о схеме Каса. Как результат в течение первых трех раундов каждый раз, когда Джей выкрикивал, например: «Семь-семь-два!», Бастер совершенно точно знал, что сейчас последуют два джеба, а затем удар правой, и уже был готов к этой комбинации. Он был в курсе дела, как я собирался атаковать. Я жутко злился, потому что первые два раунда вообще не мог попасть в него. Все мои удары шли мимо. Кроме того, этот ниггер выставил меня полным придурком, взяв на вооружение мой собственный стиль ведения боя. Возможно, никто не обратил на это особого внимания, но я-то четко видел, как он «качал маятник», делая это порой даже лучше меня. В конце концов, за 38 секунд до конца третьего раунда я чуть отступил назад и провел мощный апперкот правой. Кас сказал бы: «Этот парень заставил тебя в течение трех раундов выглядеть любителем, пока ты не уложил его».

Теперь, когда на новом пути к вершине у меня за плечами числилось две победы, Дон поставил меня против Фрэнка Бруно, который имел титул чемпиона в супертяжелом весе по версии Всемирного боксерского совета. Я уверен, что при Касе мне пришлось бы провести десять боев, прежде чем встретиться с действующим чемпионом мира и драться за пояс. Когда 16 марта 1996-го я вышел на ринг, не успело пройти и года с момента моего освобождения. Но благодаря прокачке мозгов, полученной от Каса, я вновь был в строю. Вернуть чемпионский пояс – в этом для меня сейчас заключался смысл жизни. Снова стать чемпионом в тяжелом весе было для меня более значимым, чем выиграть президентские выборы. Когда ты – чемпион, все твои обычные человеческие качества сразу же становятся чемпионскими: твое телосложение, твой взгляд, твое отношение к окружающим, производимое тобой впечатление, даже твои самолюбие и эгоизм. Я именно в это верил с самого детства. Конечно, все поначалу смеялись надо мной, говоря, что я коротышка. Но их смех моментально прекратился, стоило только мне надеть на себя чемпионские пояса, не так ли? Поэтому я хотел отвоевать титул. Для самого себя и для Каса.

Когда Бруно вышел на ринг, я почувствовал запах страха, исходивший от него. К концу первого раунда я нанес ему серьезное рассечение над левым глазом. В следующем раунде он так много клинчевал, что судье пришлось вычесть у него очко. Спустя полминуты после начала третьего раунда я достал его двумя хуками левой. Он был оглушен, и я прикончил его двумя апперкотами правой. Он повис на канатах, и после нескольких новых жестких ударов рефери Миллс Лейн остановил бой. Я вернул себе чемпионский пояс. В первые мгновения я принялся расхаживать по рингу, впитывая всей своей эгоистичной натурой атмосферу восхищения, но потом на меня снизошло смирение, я упал на колени и вознес молитву Аллаху. Поднявшись, я начал думать о Касе, пытаясь представить себе, что он сейчас мог бы сказать мне. «Один низложен, осталось еще двое, Кас», – подумал я.

Следующим на очереди был чемпионский пояс Всемирной боксерской ассоциации. На тот момент его обладателем был Брюс Селдон. Мои усилия по возвращению чемпионских поясов имели мало общего с первоначальной миссией, задуманной нами с Касом. Парни, с которыми я дрался после выхода из тюрьмы, казались какими-то клоунами. Я победил Селдона в первом раунде техническим нокаутом, обойдясь без жестких ударов. После соревнований я спросил свою жену Монику: «Детка, а я, вообще, ударил его хоть раз?» «Ну да, ты вмазал ему!» – ответила она. «А у меня такое впечатление, что я к нему даже не прикоснулся», – сказал я. После того как рефери Ричард Стил остановил бой, зрители свистели и скандировали: «Добей! Добей! Добей!»

Это был последний чемпионский пояс, который мне удалось выиграть. Через два месяца Дон организовал мой бой с Холифилдом для объединения чемпионских титулов. Я был не совсем готов и проиграл. А потом произошел инцидент, после которого меня дисквалифицировали, – в ответном поединке я укусил противника за ухо. В результате на многие годы я погрузился в пучину пьянства и наркомании с разрушительными для себя последствиями.