Железный Гулаг

Мы шли по улице в сторону горного хребта. Казалось, всё население вышло на разборы завалов. Шум самосвалов, пыль, пожарные машины, заливающие остатки пепелищ, напоминали последствия авианалёта в годы войны. Мужчины и женщины работали, не жалея себя, стараясь быстрее восстановить свой город. Четверо бездомных из спортзала, где мы ночевали, таскали на носилках и сбрасывали в кучу обломки одноэтажного здания так же рьяно, как и все остальные, ничуть не отделяя себя от общества, в котором они жили. «Люди везде одинаковые, беда объединяет и сплачивает народ, в какой бы стране он не находился, – подумалось тогда мне, – А если наши военные взорвут бомбу? То восстанавливать уже будет нечего. Землетрясение покажется детской шалостью. Все эти мирные добропорядочные граждане исчезнут. Страшно. Может, всё-таки, я могу исправить это положение, придав его огласке? Но, ведь политики и власть имущие никогда не угомонятся. Что тысячи лет назад, что сейчас, они будут развязывать войны, охраняя и приумножая свои богатства, принося в жертву жизни простых людей. Ведомые Дьяволом, они будут создавать, и усовершенствовать всё новые и новые виды оружия. На этом этапе тысячелетия больше повезло Советскому Союзу, а не США – вот и вся разница. Кто я такой, что бы вставать между этими двумя «монстрами»? Раздавят, как таракана и не заметят».

– Алекс, хотите, пройдём мимо моего дома? Он в минуте ходьбы отсюда, – голос Келли прервал моё сражение с собственной совестью и вернул в насущные дела сегодняшнего дня.

– Конечно, идём, посмотрим.

Двухэтажное небольшое кирпичное строение предстало перед нами без большого куска лицевой стены. Дыра напоминала треугольник, повёрнутый острым углом к низу. Основное разрушение пришлось на часть фасада второго этажа, был виден торец деревянного потолочного перекрытия. Верхнее окно, наполовину свисавшее, ещё держалось за счёт оставшейся кладки под самой крышей. Фундамент казался целым кровля тоже. Но присутствовала угроза дальнейшего обвала стены. Я обратил внимание на разбросанную кучу кирпича перед домом и посмотрел на Келли. Слёзы текли из её глаз бесконечным потоком. Нужно было обнять её, подставить крепкое мужское плечо. Но мною почему-то овладело стеснение и неловкость. И всё же я переборол свой страх, взял её за плечи и прижал к себе. Она всхлипывала, а мне было приятно ощущать себя сильным и большим, оберегающим такое нежное и хрупкое создание. Наконец, она успокоилась и аккуратно освободилась из моих объятий.

– Простите, Алекс, что ставлю Вас в неловкое положение. Вы, ведь, его совсем не знали.

Келли утёрла тыльной стороной ладони остатки слёз и решительно скомандовала:

– Всё! Идём искать Вашего друга.

Расщелина никуда не делась. Только немного обсыпалась и стала больше походить на естественный овраг, чем на трещину разверзшейся земли. Пришла моя очередь скорбеть. Чувства и воспоминания навалились с такой силой, что я чуть не разрыдался. Вновь перед глазами всплывали лица моих друзей, представилась их мучительная смерть. Собственная вина и ответственность за недальновидность, снова повисла над головой, как «дамоклов меч».

Я сдержал слёзы и, стараясь не показывать своё настроение попутчице, предложил:

– Келли, пойдём по разные стороны оврага. Смотри вниз, если что-то увидишь, кричи. Надо сегодня его весь пройти.

– Хорошо.

Кого я надеялся найти? Только лишь сильно раненного одного из товарищей, который не мог сам передвигаться или лежал без сознания. Других вариантов не могло быть. Если кто-нибудь выжил, то давно ушёл в город, если погиб…, то погиб. Хотелось думать, что я сделал все от меня зависящее.

Мы прошли мой «колодец». Кольца, измазанные грязью, сливались с землёй. Келли даже не обратила на них внимания. С каждым километром надежда угасала. Ничего, напоминающее человека или вещи, принадлежавшие ему, не попадалось. Других бетонных колец так же не было видно. Расщелина повернула в сторону гор, стала уменьшаться и вскоре закончилась.

– Есть здесь кто-нибудь! – я крикнул из-за всех сил и прислушался.

Тишина. Потом крикнула Келли. И тоже безмолвие. Не думаю, что кто-то из наших ребят мог испугаться английского языка и не откликнуться, нуждаясь в помощи. Ответ напрашивался сам собой – выжил я один.

– Привиделся мне друг. Не было никого. Я даже имени его не помню или не знаю. Зря день потратили, – ложь звучала из моих уст с неподдельным отчаянием.

– Думаю, Алекс, Вас надо по телевизору показать, потом, когда всё наладится. Кто-нибудь должен узнать.

– Может быть.

Обратно в Санта-Круз шли молча. Келли, видела моё удручающее настроение и тактично не заводила беседу. Хотелось пить и есть. С собой мы ничего не брали. Уже ближе к городу она вдруг спросила:

– Алекс, Вы поможете мне зайти в дом? Мне надо взять документы и деньги. Я одна боюсь.

– Конечно. Без проблем.