Железный крест

Дорн стоял позади остальных. Хотя он не больше других понимал истинную суть этого уродливого зрелища, его охватило возмущение. Ему было неприятно поведение товарищей, которые одобряли эту бесстыдную эксплуатацию женской беззащитности. Он протиснулся вперед и подошел к Штайнеру.

— Какой смысл в этой мерзости? — сердито спросил он. Штайнер смерил его холодным взглядом.

— Ты когда-нибудь раньше видел женские задницы? — небрежно спросил он.

Возмущенный Дорн внимательно посмотрел на бесстрастное лицо взводного. Прежде чем он успел что-либо сказать на это, Крюгер ткнул его в бок локтем.

— Если тебя так беспокоят их дырки, — сказал он, — то лучше сними очки.

Дорна передернуло от отвращения. Он демонстративно повернулся к происходящему спиной и, подойдя к окну, стал смотреть в него. То, что случилось за последние минуты, требовало немедленного объяснения. Зачем Штайнер вернулся? Где пленный русский? Где Цолль? К чему это мерзкое раздевание? Между тем женщины закончили раздеваться. Военная форма кучей лежала на полу, и глаза мужчин жадно скользили по полуголым телам пленниц. Заметив это, Штайнер усмехнулся. То, о чем они сейчас думают, не требует никаких разъяснений. Но теперь у них совершенно нет времени. Русский, которому удалось сбежать, самое большее чем через три часа будет в Крымской.

Штайнер повернулся к солдатам:

— Нам придется переодеться в эту форму. Каждый подберет себе нужный размер и переоденется в нее. Свою форму завернете в одеяло и понесете с собой. Все ясно?

— Ты хочешь сказать, что нам нужно надеть вот это? — возмутился Мааг.

— Ты что-то имеешь против?

— Нет, конечно же, нет, но ведь это их форма! Бабская!

— Они носят ту же форму, что и мужчины, — еле сдерживаясь, ответил Штайнер. — Или ты заметил какое-то различие?

Мааг взглянул на стоявшего рядом Шнуррбарта, рассчитывая на его поддержку, но тот пребывал в таком же недоумении.

— Сама по себе идея неплоха, — неожиданно заговорил Крюгер. — Но от этой формы жутко воняет.

Штайнер бросил на него недовольный взгляд.

— Еще вчера ты сам говорил, что мы ходим грязные как свиньи. Их форма не грязнее нашей, так что не говори ерунду! — Он кивнул в сторону женщин, которые с интересом наблюдали за разговором немецких солдат. — Спроси их, когда они в последний раз мылись. Готов спорить, совсем недавно, в отличие от тебя.

Ответить на это Крюгеру было нечего. Он понуро опустил голову, затем, подняв глаза, спросил:

— Что случилось? Неужели этот иван все-таки сбежал?

— Он был бы дураком, если бы не попытался этого сделать, — отозвался Штайнер. — Меня больше удивляет то, что бабы не убежали вместе с ним.

— Ничего удивительного в этом нет, — сказал Крюгер, уязвленный тоном взводного. — Они слишком напуганы. Кстати, а где этот чертов Цолль?

Все неожиданно притихли и выразительно посмотрели на Штайнера. Тот небрежно пожал плечами.

— Сейчас он находится в надежном месте, — ответил он. — О нем можно не беспокоиться.

— Он что, сбежал?

— А что бы ты сделал на его месте?

Крюгер также пожал плечами. Все сразу поняли, что одной женщины не хватает, и догадывались почему. Скорее всего, Цолль заметил возвращающегося Штайнера и вместе с девкой бросился в лес. Но откуда у Штайнера форма, которую он принес? В любом случае дело странное, подумал Крюгер и почесал небритый подбородок.

Штайнер не дал ему времени на раздумье.

— Берите форму, — резко приказал он. — Через пять минут уходим!

— Через пять минут! — воскликнул Мааг, сделав недовольное лицо. — А что будем делать с бабами?

Штайнер ничего не ответил. Солдаты выбрали форму и отправились на кухню переодеваться. Последним из комнаты вышел Штайнер. В дверях он обернулся. Женщины неподвижно стояли, столпившись в задней части помещения, и представляли собой гротескное зрелище. Они снова натянули сапоги, и теперь из черных высоких голенищ торчали их тонкие белые ноги. Когда Штайнер посмотрел на их лица, то испытал какую-то острую неловкость. Он быстро шагнул за порог и осторожно закрыл за собой дверь. Затем принялся быстро раздеваться.

Крюгер примеривал вот уже пятую форму. Он вспотел и, не переставая, ругался себе под нос. Наконец он нашел подходящую пару штанов.

— Что за идиотская затея! — произнес он вслух, недовольно разглядывая свое новое одеяние. Голлербах удивленно посмотрел на него. В нем в достаточной степени сохранилось чувство юмора, чтобы признать абсурдность ситуации. Он обрадовался возвращению Штайнера настолько, что был готов выполнять любые, даже куда более неприятные приказы.

Голлербах нашел пару штанов, которые неплохо сидели на нем, и, выудив из кучи одежды подходящую гимнастерку, с улыбкой стал наблюдать за тем, как его товарищи торопливо примеряли форму. Они крутились на месте, делали несколько шагов вперед и назад, а затем, не желая выглядеть смехотворно, начинали искать новую одежду, казавшуюся им более удобной.