Жемчужина короны

Ее горячность заинтересовала его. Перед ним была какая-то новая Елена. Наступила пауза, одинаково мучительная для обоих. «Могу я зайти к тебе?» «Пожалуйста, приходи к нам, поговорим», — казалось, безмолвно говорили они друг другу, не замечая тихо снующих мимо людей.

— Мне пора, — пробормотала она.

Он вышел вместе с ней.

— А ты разве не собирался взять что-нибудь почитать?. — спросила она.

— О, да, конечно! — воскликнул он. — Пойдем вместе, Елена!

Она поднялась с ним на второй этаж. Андре выбрал книгу по истории рабства в Вест-Индии...

Медленно идя по тротуару, они словно чувствовали, что с каждым шагом близится конец их счастливой встречи, и потому перебивали друг друга, так как каждому хотелось сказать как можно больше. Он рассказывал ей о Баркере, забастовке пекарей, Арнольде Уокере...

— Так вот где ты теперь живешь, — сказал он, когда они остановились у дверей ее дома.

— Да... Ты не зайдешь? — Ее голос вдруг стал холодным и равнодушным, словно ей было совершенно все равно, зайдет он или нет.

— Конечно. Я надеялся, что ты меня пригласишь.

Елена вбежала в дом.

— Мама, я пришла! — крикнула она и, зная, что мать спросит, кто с ней, добавила: — Это Андре.

Андре тревожился, как встретит его миссис Энрикес. Но опасения его были напрасны. Просунув голову в дверь, она весело приветствовала его из другой комнаты:

— Как живешь, мальчик, а?

— Хорошо, а как вы?

— Держусь. Вот занимаюсь обедом.

Елена едва дождалась, пока мать оставит их одних. Она хотела, чтобы Андре говорил только с нею. Она начала рассказывать ему о мистере Ку, о том, как он обращается со своими служащими, о том, что передумала за все это время, пока работает у него, о всех темных махинациях своего хозяина. Она рассказала, как вели себя служащие на «банкете», устроенном им.

— Мне казалось, что меня всю измазали грязью! — воскликнула она.

— Да. Мне очень знакомо это чувство! — ответил он. — Это грязь капитализма.

— Знаешь, я тоже думала об этом, — перебила его Елена.

— Мы еще не научились мириться с нею, — продолжал Андре, — вот почему мы не можем привыкнуть к ее запаху. Нет, мы должны найти какой-то выход!

— А есть ли он? — спросила она, подняв на него свой открытый, доверчивый взгляд.

И он увидел, что перед ним уже не школьница, с которой он флиртовал год назад. Перед ним была женщина, умеющая мыслить, жаждущая жизни более содержательной и целеустремленной.

— Да, выход есть, и только один, — ответил он. — Мы и миллионы таких, как мы, должны объединить наши силы и разрушить этот порядок. Словно волшебник, он вызвал к жизни силы, которым суждено погубить его. Ты и я, рабочие с нефтепромыслов и сахарных плантаций, рабочий люд всех стран, где еще правит капитализм, стремятся к свободе. Но она невозможна, если силы наши будут разрознены, если мы будем враждовать между собой. — Андре рассказал ей о своей дружбе с Бетси. — Она честная, смелая, решительная. Особенно меня восхищает в ней то, что она не стыдится цвета своей кожи.

— Да, таких людей немного, — промолвила Елена, думая, какой он сам хороший, благородный.

— Вот именно. Совсем немного. А как она восхищается Лемэтром! Знаешь, Елена, теперь я узнал его поближе. Это человек, необыкновенно убежденный в правоте своего дела. Он полон решимости бороться до конца! Я глубоко уважаю его. Он борется именно за то, о чем я только что говорил, — за единство рабочего класса. Мы сами, возможно, и не увидим желанной свободы, но разве это означает, что мы должны стоять сейчас в стороне!..

— Елена! — позвала дочку миссис Энрикес.

«Пора уходить», с сожалением подумал Андре, когда Елена вскочила и побежала к матери, шепнув ему:

— Подожди!

Понизив голос, миссис Энрикес сказала:

— Обед готов. Если хочешь, пригласи его.

— Пригласи ты его, мама! — умоляющим шепотом сказала Елена.

— Эх-хе-хе, он же не ко мне пришел, дорогая моя. Ты сама должна пригласить его.

— Нет, мама, я не могу... Ну, хорошо! — и с сияющими глазами Елена вернулась в гостиную.

Андре поднялся и сказал, что ему пора идти.

— Нет, останься! — попросила она. — Пообедай с нами. Я хочу, чтобы ты мне еще рассказал о Лемэтре. Мы поговорим после обеда.

— Непрошеный гость... Лишние заботы... — бормотал он, обрадованный приглашением.

— Да, мама, он согласен! — радостно крикнула Елена матери.

— Иду, иду, — ответила миссис Энрикес, просунув в дверь улыбающееся лицо.

Андре давно уже не было так весело, как в этот вечер. Ему попалась надтреснутая чашка, и Елена во что бы то ни стало хотела заменить ее. Андре не давал, говоря:

— Зато она большая. Налей ее до краев, я умираю с голоду.

— Пожалуйста, делай, как тебе велят, — и, отняв у него чашку, Елена заменила ее другой.

— Ну, конечно, придумала предлог, чтобы дать мне маленькую чашку.

Они весело смеялись.

— Восхитительно! — говорил Андре, с аппетитом уплетая маленькие поджаренные ломтики банана. — Знаете, я никогда не пробовал их в таком виде.

— Неужели? — воскликнула Елена. — Но ты, конечно, ел их сырыми.

— Ты многое потерял, мой дорогой, — говорила миссис Энрикес с полным ртом.