Жемчужина короны

— Послушай, Элиас! Ты не сможешь перестроить мир, если ради удобной и легкой жизни отказываешься от рабочих собраний. Все это время я приглядывался к тебе. Если тебе не удается поесть вовремя, ты уже умираешь с голоду, ты не терпишь, когда что-нибудь мешает твоим удовольствиям... Но, должен сказать тебе, борьбу не выиграешь одними благими намерениями...

— Да кто же говорит это?..

— Подожди, дай мне досказать. В этой борьбе капиталисты не остановятся ни перед чем, они будут давить рабочих ногами, как давят скорпионов. Презирая рабочих, ты помогаешь капиталистам. У тебя нет веры в человека. Как же тогда ты можешь верить в рабочий класс? Ты одновременно и против капиталистов, и против рабочих. Ты хочешь попасть в Городской совет только для того, чтобы удовлетворить свое тщеславие! Ты не учитываешь, да и не видишь сил, которые мешают нам. Ты, как перепуганный солдат, стреляешь в темноте по своим же товарищам да еще оплакиваешь их потом. И ты еще хочешь, чтобы мы, рабочие, поддерживали тебя?

В конце зала звенел кассовый аппарат.

Джо стоял и глядел на кончик сигары. Столкнувшись с железной убежденностью Лемэтра, он не мог не завидовать ему и вместе с тем еще отчетливее почувствовал, как ничтожен человек в огромном океане жизни, в этой стихии, которую, как иным кажется, ничего не стоит обуздать и подчинить своей воле.

Внезапно обе половинки двери распахнулись и чей-то раздраженный голос произнес с типичным английским акцентом:

—Эй, вы, послушайте! Мы не в состоянии разговаривать друг с другом из-за вашего крика. Вы не можете вести себя потише?

Перед ними стоял Брассингтон со своими торчащими ушами. Попито сразу понял: так вот кому принадлежал этот чертовски знакомый голос в соседней кабинке!

К общему удивлению, сидевший у самых дверей Андре внезапно вскочил и голосом, дрожащим от гнева и презрения, воскликнул:

— Убирайтесь вон!

Брассингтон, увидев двух цветных — Луну и Лемэтра, — залился краской и сделал шаг вперед.

— Если вы не... — начал было он, но тут Андре неожиданно залепил ему пощечину.

Сознание того, как плохо он поступает с Еленой, и неотступно преследовавшая его мысль, что он совершает ошибку, сторонясь цветных рабочих, внезапно сменились страхом перед тем, что Брассингтон увидел его в обществе Лемэтра, а затем стыдом за этот страх и ненавистью к Брассингтону, повинному в этом унизительном чувстве.

Брассингтон бросился на Андре, но Попито, опрокинув стул, схватил англичанина за лацканы пиджака и дважды ударил по лицу.

Лемэтр разнял дерущихся. Все тесным кольцом окружили Брассингтона. На их лицах, казалось, можно было прочесть: «А почему бы нам не свести счеты хотя бы с этим? Ведь нам еще никогда не удавалось добраться до тех, кто повыше». На лице Камачо застыла наивная и растерянная улыбка.

Вошла официантка, окинула всех насмешливым взглядом, словно хотела сказать, что все произошло именно так, как она и ожидала, и, размахивая счетом, громким голосом спросила:

— Кто оплатит?

Она с презрением посмотрела на измазанного кровью Брассингтона.

Лемэтр быстро выхватил у нее счет.

— Надо уходить отсюда, — пробормотал он, подталкивая Попито к двери. Он не хотел, чтобы у Попито именно сейчас произошла встреча с полицией.

Брассингтон, бледный от бешенства, звонил в полицию. Насмешливо бренчал кассовый аппарат, словно смеялся и над избитым Брассингтоном, и над Лемэтром, который торопливо спускался по лестнице, и над всеми благородными идеями, которые только что здесь провозглашались.

— Ему уже во второй раз влетает от меня! — радостно посмеивался Попито, ласково сжимая локоть Андре, когда они вместе сбегали по лестнице.

Глава XXIII

Дома Андре ожидало приглашение к Лорримерам: в среду вечером праздновался день рождения Филлис Лорример.

Лорримеры родились и выросли в Сен-Клэре, в его тихой атмосфере уюта и обеспеченности. Де Кудре считались здесь сравнительными новичками. Лорримеры не могли забыть их испорченной родословной, но богатство семьи де Кудре, безупречный английский выговор Джорджа, муж Мэй де Кудре — директор банка, барский вид и величественная осанка мистера де Кудре старшего способствовали тому, что между семьями поддерживались наилучшие отношения.

Поскольку Филлис тоже работала в одном из отделов фирмы «Доллард и К°» и поскольку Андре в какой-то степени льстило приглашение к Лорримерам, он понял, что ему трудно будет отказаться.

«Попался», — подумал он, отбрасывая в сторону пригласительный билет.