Жемчужное ожерелье

В мгновение ока дивы доставили Одилбека и дочь падишаха Суюма со всеми ее служанками к становищу воинов шаха.

Вместе с войском Одилбек отправился в страну царевны. Обрадовался падишах спасению любимой дочери. Рассмеялась пери, и изо рта ее посыпались цветы. Море цветов. Понюхал падишах цветы и мгновенно выздоровел. На радостях падишах Суюм выдал дочь за Одилбека. Сорок дней и сорок ночей продолжался свадебный пир.

— Останься здесь, — предложил падишах Одилбеку, — будешь мне сыном, и отдам я тебе свой трон.

Долго уговаривал зятя падишах, но Одилбек не согласился:

— Я нахожусь на службе, — пояснил он. И попрощавшись с падишахом, оседлал он одного дива и отправился в родную страну вместе с женой.

Прибыв на родину, Одилбек взял букет цветов и явился во дворец к брату, падишаху Хуррамбеку.

Узнав о возвращении брата, Хуррамбек и взаправду заболел. Он вызвал деда и попросил у него совета.

— Прикажи привезти дров на сорока верблюдах, — посоветовал визирь, — и пусть на эту гору дров выльют сорок ведер горючего масла. Позови брата и скажи ему: «Брат, хорошо бы тебе отправиться на тот свет, повидать отца, узнать, как ему там живется, здоров ли он? И, кстати, передашь ему вот это послание». Вели взойти брату на горящий костер, он сгорит, и ты освободишься от него.

Назавтра позвал падишах Одилбека и приказал:

— Отправляйся, брат, на тот свет, узнай, как там живет наш отец, здоров ли он. И передай вот это послание.

Вернулся опечаленный Одилбек домой.

— Что случилось? — спросила Дилором. Одилбек рассказал ей о приказании брата-падишаха.

— Не печалься, — успокоила его Дилором. — Подымись на костер, а когда дрова подожгут, поверни три раза ключ. Явится пери Гульпаризод, поднимет тебя высоко-высоко. Увидит это падишах и решит, что это душа твоя взлетела в небеса.

По приказу падишаха Одилбека посадили на гору дров, полили дрова горючим маслом и подожгли. Запылали дрова, огонь уже подползал к ногам Одилбека. Трижды повернул он ключ, прилетела пери Гульпаризод и унесла его в небо.

А через сорок дней Дилором сказала Одилбеку:

— Иди к падишаху, отнеси вот это послание, а на словах скажи, что отец, мол, наш здоров.

Назавтра пошел Одилбек к брату-падишаху. Поклонился ему. Удивился падишах, слова не может вымолвить. Подал Одилбек послание брату Хуррамбеку, а там начертано: «Здравствуй, сын. Пребываю я в добром здравии. Здесь я, как и там, тоже падишах. Тот мир, где ты живешь, ни в какое сравнение не может идти со здешним прекрасным миром. Как только получишь мое послание, отправляйся сюда, я отдам тебе свой трон». Обрадовался Хуррамбек, тотчас же приказал привезти на сорока верблюдах дрова, полить их сорока ведрами горючего масла, влез на самый верх и приказал поджечь. Дрова запылали.

Обрадовался народ освобождению от падишаха-тирана. Взошел на трон Одилбек. Сорок дней и сорок ночей пировал весь народ. Падишах Одилбек правил страною справедливо и достиг своих желаний.

ЧТО ПОСЕЕШЬ, ТО И ПОЖНЕШЬ

Сказитель Сабир Юсупов. Записал Камил Имамов. Перевод Н. Владимировой

Было ль то иль не было, только в те давние времена жили-были старик со старухой. Старуха умерла и остался старик с юношей-сыном.

Через два года отец женил сына. Но на беду молодая жена оказалась ленивой и грубой. Об отце мужа она и не думала заботиться, из-за любой мелочи поднимала громкий крик.

— Ты что, взял меня в служанки отцу? — кричала она. — Стирай сам на него, делай то, делай это… Что у меня, десять жизней?

Бедного старика разбил паралич, день и ночь лежал он на месте, не шевелясь.

Наконец у сына лопнуло терпение:

— Что ты хочешь? — спросил он у жены.

— Уведи из дома отца куда-нибудь подальше, куда даже бродяги не забредают, — сказала женщина.

«Наверно, только так мне удастся избавиться от беспрерывного ворчанья и криков этой проклятой бабы», — подумал он и, взвалив отца на закорки, вышел из дома. Отец и сын молчали, словно поссорились друг с другом. Вокруг стояла глухая тишина, слышалось только стрекотание кузнечиков, да сухая трава потрескивала под ногами.

Долго шел сын и добрался наконец до вершины горы. С одной стороны горы был овраг. «Если я оставлю отца в овраге, ведь это будет бессовестно и бесчестно, — подумал сын. — Лучше посажу-ка я его вон на тот камень, что виднеется вдалеке, и уйду. Чему суждено, тому и случиться».

— Побудьте здесь немного, отец, — сказал сын, сажая старика на камень, — а я сейчас вернусь.

Старик тихонько засмеялся. Удивленный сын остановился.

— Почему вы смеетесь, отец? — спросил он.

— Да так, ничего, — ответил старик, — ступай своей дорогой. — И снова засмеялся.

Но сын начал настаивать, пускай отец откроет ему причину смеха в такую неподходящую минуту. И старик сдался и сказал: