Женщина французского лейтенанта

Одеваясь, он заметил на полах рубашки красные пятна. Чарльз было подумал, что порезался, но ничего не болело, и это только подтвердил беглый осмотр. Он ухватился за спинку стула и невольно посмотрел в сторону спальни… до него вдруг дошло то, о чем более опытный и менее возбужденный любовник догадался бы гораздо раньше.

Он лишил ее девственности.

В соседней комнате произошло какое-то движение. Он спешно одевался, словно оглоушенный, испытывая головокружение. Донесся звук воды, льющейся в рукомойник, лязгнула мыльница. Она не отдалась Варгенну. Это была ложь. Все ее поведение в Лайме, все ее мотивы базировались на лжи. Но с какой целью? Зачем? Зачем? Зачем?

Шантаж!

Чтобы держать его в кулаке!

Мерзкие суккубы, воплощения мужских страхов о женщинах-конспираторах, сосущих кровь из их жил, паразитирующих на их идеализме, мечтающих растопить их, как воск, чтобы слепить в соответствии с собственными дьявольскими фантазиями… в голове Чарльза закрутились все эти мысли, подкрепленные жуткими судебными показаниями Ла Ронсьера… и его охватил апокалиптический ужас.

Подмывание, судя по смолкшим деликатным звукам, закончилось. Тихий шелест он воспринял как знак того, что она снова легла в постель. Уже одетый, он глядел на огонь. Помешанная, дьяволица, опутала его своими сетями… но зачем?

Он обернулся на звук. Она появилась на пороге в своем старом платье цвета индиго, волосы с вызовом распущены, как в тот день, когда она смотрела на него, внезапно появившегося, стоя спиной к обрыву над самым морем. Она сразу прочитала все по его лицу и в очередной раз предупредила, пресекла готовое сорваться с его губ обвинение. Она повторила:

– Я вас недостойна.

И на этот раз он ей поверил.

– Варгенн? – шепотом спросил он.

– Когда я приехала к нему в Уэймут… и еще не подошла к гостинице… я увидела, как он оттуда вышел. С женщиной, чья профессия не оставляла сомнений. – Она не выдержала его пронзительного взгляда и отвела глаза. – Я спряталась в какой-то дверной проем. И когда они скрылись, я ушла.

– Но зачем надо было мне рассказывать…

Она резко шагнула к окну – и он осекся. Где хромота? Растянутая лодыжка? Поймав в его взгляде новые обвинения, она повернулась к нему спиной.

– Да, я вас обманула. Но больше я вас не побеспокою.

– Но почему я… зачем надо было…

Сплошные загадки.

Снова зарядил дождь. Она развернулась. Немигающий взгляд, все тот же вызов, но смягченный напоминанием о том, что он ею обладал. Дистанция прежняя, но не такая жесткая.

– Вы подарили мне веру в то, что в другом мире, в другом веке, в другой жизни я могла бы быть вашей женой. Вы дали мне силы жить дальше… здесь и сейчас. – Их разделяли каких-то три метра, а казалось, три мили. – В одном я вас не обманула. Я вас полюбила. По-моему, с первой минуты. Тут никакого обмана. А вводило вас в заблуждение мое одиночество. Мои обиды, моя ревность. Не знаю, не знаю. – Она снова отвернулась к окну, к идущему дождю. – Не просите меня объяснить мои поступки. Я не могу. Их невозможно объяснить.

Чарльз смотрел ей в спину. Если еще недавно его непреодолимо к ней влекло, то теперь так же непреодолимо отталкивало… и в обоих случаях виновата была она.

– Я не могу это принять. Мне нужны объяснения.

Она помотала головой.

– Пожалуйста, уходите. Я буду молиться о вашем счастье. И больше никогда вас не побеспокою.

Он не пошевелился. Через пару секунд она обернулась и явно опять прочитала в его глазах скрытую мысль. При этом оставаясь фаталистически спокойной.

– Я вам уже говорила. Я гораздо сильнее, чем может себе представить любой мужчина. Моя жизнь закончится, когда так решит природа.

Он выдержал ее взгляд, а затем взял в руки шляпу и трость.

– Вот моя награда. Я вам помогаю. Я всем рискую… а в результате узнаю, что был простаком в ваших фантазиях.

– Сегодня я впервые подумала о своем счастье. Мечтая о возможной встрече, я думала только о вашем. Но у вас со мной не может быть счастья. Вы не можете на мне жениться, мистер Смитсон.

Этот переход на официальные рельсы его глубоко задел. Он бросил на нее обиженный взгляд, но она уже успела отвернуться, словно ожидая такой реакции. Он невольно сделал шаг к ней.

– Как вы можете так со мной разговаривать?

Она промолчала.

– Я всего лишь пытаюсь понять…

– Я вас прошу. Оставьте меня!

Сара снова повернулась к нему лицом. Они производили впечатление двух сумасшедших. Чарльз, казалось, сейчас что-то скажет, бросится к ней, взорвется… но он круто развернулся и вышел вон.

48

Аморально верить в то, что человек не способен спонтанно принять как нечто органичное его ментальной и нравственной природе.

Джон Генри Ньюман. Восемнадцать тезисов либерализма (1828)