Женщина французского лейтенанта

– Вы меня поняли? Ни при каких обстоятельствах не оставляйте ее одну.

Она кивнула и слегка качнулась, но не сделала ни шагу.

– Это обычный обморок. Распустите ей шнуровку на платье.

Бросив на него очередной испуганный взгляд, служанка поспешила в гостиную. Чарльз подождал несколько секунд. Он услышал слабый стон, а потом голос:

– Мисс, мисс, это я, Мэри. Уже п’шли за доктором. Все будет хор’шо, мисс. Я вас не оставлю.

Чарльз на миг заглянул в комнату. Мэри, стоя на коленях, баюкала Эрнестину, чье лицо уткнулось в ее грудь. Служанка подняла на него глаза, в которых читался ясный запрет: не смотрите и не стойте здесь. И он подчинился этому простодушному приговору.

51

Как я уже говорил, в течение долгого времени устойчивая феодальная привычка к подчинению и почитанию продолжала сказываться на поведении рабочего класса. Но современный дух эту привычку почти свел на нет… все больше людей и целых групп по всей стране начинают утверждать и реализовывать на практике право англичанина делать, что ему заблагорассудится: гулять, где хочет, встречаться там, где пожелает, входить туда, куда нравится, выкрикивать, что в голову взбредет, угрожать и даже бить по своему усмотрению. Все это, замечу, ведет к анархии.

Мэтью Арнольд. Культура и анархия (1869)

Доктор Гроган, по счастью, не совершал обход пациентов. Чарльз отклонил предложение домохозяйки войти в дом и ждал на крыльце, пока к нему не примчался коротышка доктор. Отвечая на жест гостя, он вышел за дверь, чтобы их разговор не могли услышать.

– Я только что расторг помолвку с невестой. Она очень расстроена. Прошу вас, не спрашивайте меня о причинах… просто поспешите на Брод-стрит.

Гроган бросил на гостя ошеломленный взгляд поверх очков и, ни слова не говоря, ушел в дом. Спустя несколько секунд он снова появился со шляпой и врачебным саквояжем. И они сразу отправились в путь.

– Это из-за?..

Чарльз кивнул. Коротышка доктор был настолько фраппирован, что потерял дар речи. Метров двадцать или тридцать они прошли молча.

– Она не такая, какой вам кажется, Гроган. Я в этом убедился.

– У меня нет слов, Смитсон.

– Я не ищу себе оправдания.

– А невеста знает?

– Только что есть другая. – Они свернули за угол и стали подниматься вверх по Брод-стрит. – Прошу вас, не называйте вслух ее имя. – Доктор искоса стрельнул в него укоризненным взглядом. – Ради мисс Вудраф. Не ради меня.

Доктор внезапно остановился.

– В то утро… если я правильно понял…

– Умоляю вас, идите. Я буду вас ждать в пивной.

Но Гроган продолжал на него таращиться, как будто он тоже провалился в ночной кошмар. Чарльз показал ему рукой в сторону вершины холма, а сам пошел в гостиницу «Белый лев» напротив.

– Господи, Смитсон…

Чарльз на секунду обернулся, чтобы выдержать сердитый взгляд ирландца, и молча продолжил путь. Доктор же глядел ему вслед, пока тот не скрылся под козырьком, и лишь затем двинулся дальше.

Чарльз успел из своего номера увидеть, как доктора впустили в дом тетушки Трантер. Мысленно он вошел вместе с ним, чувствуя себя одновременно Иудой, Эфиальтом[122] и прочими предателями со дня сотворения мира. От дальнейшего самоистязания его спас стук в дверь. На пороге стоял Сэм.

– Какого черта? Я тебя не вызванивал. – Сэм открыл рот и не издал ни звука. Эта страдальческая гримаса была для Чарльза невыносима. – Раз уж пришел, принеси мне бокал бренди.

Но это была всего лишь отсрочка. Пригубив напиток, Чарльз вынужден был снова иметь дело со страдальческой физиономией.

– Это же не так, мистер Чарльз?

– Ты был в доме?

– Да, сэр.

Чарльз подошел к эркеру с видом на Брод-стрит.

– Все так. Мисс Фриман и я… мы не поженимся. А теперь иди. И держи рот на замке.

– А как же я… и Мэри?

– Потом, потом. Не могу сейчас об этом думать.

Прикончив бренди, он подошел к письменному столу и достал лист бумаги. Прошло несколько секунд. Сэм не подавал признаков жизни. Точнее, его ноги. А вот глотка заметно раздувалась.

– Ты слышал, что я сказал?

У Сэма странно поблескивали глаза.

– Да, сэр. При всем ув’жении я должен при’мать во внимание мою ситуацию.

Чарльз резко развернулся.

– Это как понимать?

– Вы отноне будете жить в Лондоне, сэр?

– Я, скорее всего, уеду за границу.

– Тогда п’звольте вас пердупредить, сэр, что я не смогу вас с’провождать.

Чарльз аж подпрыгнул.

– Да как ты смеешь говорить со мной подобным образом! Проваливай!

Сэм сейчас напоминал бойцового петуха.

– Сначала я все ск’жу. В Эксетер я не вернусь. Я вам больше не слуга!

– Сэм! – это был выплеск ярости.

– П’скольку я не заслужил…