Женщина, вечная девочка…

Моя присмиревшая мать
сидит и листает страницы.
Она испугалась больницы,
что в жизни возникла опять.

А правнук ее, ползунок,
хохочет, родной колокольчик,
и сердце усталое хочет
лишь этот и слышать звонок.

А в сердце без воли ее,
слегка различимы покуда,
уколы сигналов оттуда,
где нег ничего, забытье.

Забудется мама, а мне
в потоке забот и событий
забвение это забыть ли?
Терзает и днем, и во сне.

Судьба, не спеши, потяни,
не тронь истонченную нитку!
Я в тайну твою не проникну,
и все же – продли ее дни!

А если уж так суждено,
в тот час предзакатный, вечерний
избавь ее хоть от мучений,
коль надо уйти все равно.

Загадочно наше житье,
и много так значит, и мало…
Глядит на меня моя мама,
как на отраженье свое.

Подвластные календарю,
паденью мгновений-листочков,
живем – и, наверное, точно
я ей и себе говорю:

«Я – бабочка, куколка – ты,
моя оболочка, облатка.
Не будет пути мне обратно
в мир теплой твоей темноты».
Вздыхаю, боюсь ее глаз…
Вдруг – и утешенье, и вызов —
спокойно: – Включи телевизор.
Там «Клуб путешествий» сейчас…

Бабушка

Я в зеркале, себя обрадовавши,
сквозь гром привычной маяты
поймала вдруг покойной бабушки
едва приметные черты.

Их зябь, их рябь, их вязь неброская
плыла, загадкою дразня.
Мое славянское, отцовское
не отдавало им меня.

И все же это было явлено —
намеком тающей зари.
И я – как бабушка: и яблоня,
и плод, и семечко внутри.

Живу, отчаиваюсь, праздную,
то как в бою, то как во сне.
А бабушка была прекрасною!
И силой праведною властною
есть что-то от нее во мне.

«Люби меня!…»

Люби меня!
Застенчиво,
боязно люби,
словно мы повенчаны
богом и людьми…

Люби меня уверенно,
чини разбой —
схвачена, уведена,
украдена тобой!

Люби меня бесстрашно,
грубо, зло.
Крути меня бесстрастно,
как весло.

Ломай меня бездумно,
как кусты сирени.
Иди за мной безумно,
будто я – сирена…

Люби меня по-отчески
воспитывай, лепи, —
как в хорошем очерке,
правильно люби…

Люби совсем неправильно,
непедагогично,
нецеленаправленно,
нелогично…

Люби дремуче, вечно,
противоречиво…
Буду эхом, вещью,
судомойкой, чтивом,

подушкой под локоть,
скамейкой в тени…
Захотел потрогать —
руку протяни!

Буду королевой:
ниже спину, раб!
Буду каравеллой:
в море! Убран трап.

Яблонькой – дичонком
с терпкостью ветвей…
Твоей девчонкой.
Женщиной твоей.

Усмехайся тонко,
защищайся стойко,
злись,
гордись,
глупи…
Люби меня только.
Только люби!

«Бесконечными веками…»