Женщины Цезаря

После этого Цезарь принес в жертву свинью и посвятил ее мясистые части Юпитеру Полбенному, дававшему обильный урожай самой древней в мире пшеницы, двузернянки. Поскольку брачный хлебец был именно из такой пшеницы, этот Юпитер также давал плодовитость браку. Жертва целого животного понравится богу и оградит от несчастий союз, заключенный в мае. Никогда ни один жрец или отец не трудились так, как Цезарь, чтобы рассеять плохие предзнаменования майского брака.

Угощение прошло весело, гости были счастливы, а молодые – вне себя от восторга. Помпей просто сиял, не отпускал руки Юлии. Затем они вышли из Государственного дома и направились к большому, великолепному дому Помпея в Каринах. Помпей поспешил вперед, чтобы все подготовить, а три маленьких мальчика сопровождали Юлию и гостей. Помпей уже ждал на пороге, чтобы перенести через него свою жену. Внутри стояли чаши с огнем и водой, к которым он подвел молодую жену. Помпей влюбленно смотрел, как Юлия сначала провела над огнем правой рукой, а потом опустила ее в воду, чтобы оградиться от злых духов. Теперь она стала хозяйкой дома, повелевала его огнем и водой. Аврелия и Кардикса, каждая побывавшая замужем по одному разу, повели ее в спальню, раздели и уложили на кровать.

После того как две пожилые женщины ушли, в комнате стало очень тихо. Юлия села в кровати, обняла колени, волосы рассыпались, почти закрыв ее лицо. Комната была не похожа на ее спаленку. Она была больше столовой в Государственном доме. И такая роскошная! Везде позолота, убранство выдержано в черно-красных тонах, росписи на стенах изображали богов и героев в сексуальных позах: Геркулес (который должен был быть очень сильным, чтобы выдержать вес гигантского пениса) с царицей Омфалой, Тезей с царицей амазонок Ипполитой (невзирая на обычаи амазонок, у нее сохранились обе груди), Пелей с морской богиней Фетидой (он занимался с ней любовью, хотя сверху она была каракатицей и только снизу – женщиной). Юпитер атаковал печальную телицу (Ио, дочь аргосского царя, возлюбленную Юпитера, превращенную ревнивой Юноной в корову). Венера и Марс сталкивались, как два военных корабля. Аполлон нацеливался войти в дерево с наростом, напоминающим женские гениталии (возможно, это нимфа Дафна?).

Аврелия была чересчур строга, чтобы разрешить подобное живописное убранство в своем доме, но Юлия, молодая римлянка, была знакома с эротическим художеством и ничего не имела против. В некоторых домах, которые она посещала, эротика не ограничивалась спальней. Когда она была еще ребенком, то хихикала, увидев фривольные сценки. Позднее пыталась представить нечто похожее между собой и Брутом – и это казалось ей невозможным. Девицу интриговало эротическое искусство, но она не воспринимала его как реальность.

Помпей вошел в комнату босиком, одетый в тунику, расшитую пальмовыми листьями.

– Как ты себя чувствуешь? – с волнением спросил он, подходя к кровати осторожно, как собака к кошке.

– Очень хорошо, – серьезно ответила она.

– И… все в порядке?

– О да. Я любовалась картинами.

Он покраснел, взмахнул руками.

– У меня не было времени что-то сделать с ними. Извини, – пробормотал он.

– Если честно, я не возражаю.

– Муции они нравились.

Помпей сел на край кровати.

– Тебе приходится переделывать свою спальню всякий раз, когда ты меняешь жен? – спросила Юлия, улыбаясь.

Это, казалось, ободрило его, он тоже улыбнулся:

– Это разумно. Женщинам нравится украшать дом по-своему.

– Я тоже так поступлю. – Она протянула руку. – Не волнуйся, Гней. Можно мне называть тебя Гней?

Он сжал ее руку:

– Мне больше нравится Магн.

Она пошевелила пальцами в его руке.

– Мне тоже это нравится. – Она слегка повернулась к нему. – Почему ты волнуешься?

– Потому что все другие были просто женщинами, – сказал он, проведя рукой по своим волосам. – А ты богиня.

На это Юлия ничего не ответила. Она впервые осознала свою власть. Она вышла замуж за великого и знаменитого римлянина, а он боялся ее. Это придало ей силы. И было приятно. Предчувствие было восхитительно. Юлия легла на подушки и стала смотреть на него.

Это значило, что Помпей должен что-то сделать. О, это так важно! Дочь Цезаря, праправнучка Венеры. Как поступил царь Анхиз, когда сама Любовь явилась к нему и потребовала, чтобы он ублажил ее? Дрожал ли он, как лист на ветру? Сомневался ли он в том, что справится? Но потом Помпей вспомнил, как Диана вошла в столовую, и забыл про Венеру. Все еще дрожа, он наклонился над нею, осторожно снял с нее гобеленовое покрывало. Теперь Юлия была покрыта лишь тонкой простыней. Он смотрел на нее, белую как мрамор, с чуть заметными голубыми прожилками. Стройные ноги, бедра, тонкая талия. Как она красива!

– Я люблю тебя, Магн, – проговорила Юлия хриплым голосом, который он нашел очень соблазнительным, – но я очень худая! Я разочарую тебя.

– Разочаруешь? – удивился Помпей, глядя ей в лицо.