«Жизнь моя, иль ты приснилась мне…»

— Мне кажется, я никогда не умела флиртовать c безнадежными…

— Мам, я не флиртовала.

— Я видела. Нехорошо обнадеживать зазря.

— А ты уверена, что это нехорошо?

— Ну, во всяком случае, это нечестно.

— Ха. А ты представь себе, что когда-нибудь, спустя двадцать лет, где-нибудь в Каракасе, среди пустыни…

— В Каракасе нет пустыни, географию надо было учить.

— Ну ладно тебе придираться. У тебя совсем нет воображения. Пусть это будет в международном аэропорту. Я почти в таком же возрасте, как ты сейчас, встречу симпатичного седоватого мужчину, который покажется мне знакомым. Мы разговоримся, и после долгих бесплодных попыток мы выясним, что много лет назад в Москве…

— Ну и к чему ты клонишь, что-то я не пойму?

— А к тому, что нам не дано знать, насколько тот или иной вариант «безнадежен». И где и при каких обстоятельствах нам суждено встретиться вновь. Андестенд?

— Ты мой маленький философ… пей кофе, скоро посадка.

29

Каким наслаждением было плакать, от самого начала, когда сдавленные рыдания звериным рыком вырвались на волю и толчками пробивались сквозь стыд. Лицо ужасными гримасами выражало борьбу горя и силы воли. Перестав сопротивляться, Александр открыл доступ слезам, и они потекли, сначала скудно, как по пересохшему руслу, потом бурно со всхлипами. И, наконец, тихо и ровно, как вода, прорвавшая плотину из комплексов, запретов и табу. Слезы смывали тяжесть с души, выносили наружу все так тщательно скрываемое и избавляли человека от невыносимого горя.

Александр скомкал письмо и в тишине гостиничного номера поклялся, что найдет негодяя, написавшего эту чушь и вбившего тем самым первый гвоздь в мамин гроб. От мысли, что хотя бы мизерная часть этого письма могла бы восприняться мамой как правда, Александра бросило в холодный пот, злость перекрыла кран его слезам, он стиснул зубы. Он не даст себе расслабиться в своем несчастье, наоборот, эта гадость будет подпитывать огонь мести в его душе. И как только такая мерзость могла родиться в человеческой голове, а мама даже не дала ему понять, поверила ли она в это или нет. Если бы он знал тогда.

Для того чтобы не откладывать в долгий ящик, Александр набрал телефонный номер единственного человека, на чью помощь он мог рассчитывать всегда, это Кэролайн, которая, кстати, имела знакомства во всех областях человеческой деятельности. И сейчас это было кстати.

30

Ольга достала из пакета часы, чтобы рассмотреть их повнимательнее, уже открыла коробку, когда ее взгляд зафиксировал нечто необычное. Марк Бернштейн отчаянно жестикулировал перед самым носом Эльвиры, что-то ей втолковывая, она при этом пыталась ухватить его за локоть, но промахивалась, Лариса Петровна и Валентин молча стояли рядом.

— Мы еще не улетели, а первые скандалы уже начались.

— А что произошло?

— Я не видела. Заметила только, что Марк прыгает вокруг Эльвиры.

В этот момент Марк что-то выхватил из рук Эльвиры и развернулся.

— Похоже, мы скоро узнаем, что произошло.

Марк направился в бар, у стойки сделал заказ, заметив Ольгу с Аней, направился к ним.

— Вы позволите?

— Да, конечно.

Адвокат, как мешок с картошкой, обрушился на стул.

— Я уже тысячу раз пожалел о своем решении ехать. Я согласился, потому что считаю, что адвокат должен уметь улаживать любые конфликты, и за это получил по полной. Улаживание дел с разъяренной квартирной хозяйкой — это моя специфика, финансовые проблемы — тоже, но когда мне приходится покупать прокладки и делать обыск в дамской сумочке, это уже слишком, но, я думаю, это не предел.

Бармен принес заказ Марка, полстакана янтарной жидкости, которую он быстро стал поглощать. Чтобы отвлечь адвоката от черных мыслей, Ольга похвасталась:

— Вот, купили Александру подарок.

— Я вас только очень прошу, я ведь понимаю, что вы нормальные люди, не покупайте и не угощайте Эльвиру спиртным. Мне самому, честно говоря, начхать, но Александр Сергеевич очень меня просил об этом. Хорошо?

— Конечно. Честно говоря, мы приобрели бутылку коньяка в медицинских целях, но собирались это скрыть.

— Это, конечно, хорошо, но эта женщина способна на все. Знаете, что она сейчас отмочила? Перед этим ни разу она не оставляла попытки разжалобить меня и выклянчить денег или хотя бы пива. Поэтому я был вынужден сам экипировать ее в поездку. Натерпелся… так вот, сообразив, наконец, что наличных она не получит, она уговорила Ларису Петровну, чтобы та купила ей бутылку виски, а Эльвира у меня выклянчит духи, которые гораздо дороже, чем виски. Лариса Петровна тоже странная женщина, иногда она мне кажется нормальной, но если ей что-то выгодно, она ни перед чем не остановится…

— Как это вы точно заметили. И что же?