Жизнь замечательных

пришла на работу в том же, что и вчера.
такая же как вчера: нарядная,
пахнущая духами.

только колготки другие.

лида

тихо зашли в сумрак лифта
я, николай и лида.
вкусно пахли шамнунем,
югом, морем, июнем
длинные волосы лиды.
они как солнцем облиты,
приправлены ноткой мяты…
вдыхали мы прелесть лиды
с нулевого по пятый.

а с пятого – коля-голем

душил меня алкоголем.

«встретил её случайно на Нижегородской, в кафе…»

встретил её случайно на Нижегородской, в кафе,
рядом с домом, где она когда-то жила.
мы встречались:
сколько уже назад – восемнадцать, семнадцать?

кучерявая, ладная, в шелестящей как осень юбке,

и даже – не по сезону – веснушки.

заехала с сыновьями (трое) проведать родителей.

– Не узнала тебя.

Когда подошел, – подумала, – одноклассник.
И только потом, когда засмеялся,
вспомнила по клыкам.

по клыкам.

я потом долго думал.
прям, вот так и сказала.

а когда расставались уже —

обняла.
не приличия ради, как это обычно,
а как своего.
это сложно словами.
но вы, наверно, и сами знаете, как бывает,
когда она обнимает
как своего.

«приходила с работы…»

приходила с работы
включала масляный радиатор
но пока он нагреется
холод такой
носки свитер
на кухне плиту плиту
электрическая не очень
в прошлой на войковской
газовая какая
была замечательная
руки над ней протянешь
и застываешь

весёлое

золотое
пламя
шумное
такое
родное
такое
живое

как те хризантемы.

оль

– не, с колей мы разошлись,
да не, ещё в декабре,
сразу же после кризиса:
сколько ему говорила
про ипотеку,
долбила ему, дураку, долбила..

оль,

ну сколько можно мотаться
по этим съёмным окраинам не дороже тридцатки?
ещё когда повторяла:
бери, пока предлагают!
вальцова как-то одна тянет в химках?
катя и сева в ховрино сразу двушку!

оль, да по мне хоть клетушку!

хоть в жопе мира!
но свою, понимаешь, свою!
завтра что поменялось – и на улицу с чемоданом,
а он мне про францию, блядь, про париж,
веками, мол, люди живут
на съемных квартирах.
я, оль, в париже, может быть, и согласна,
но пока в бибирево – хочется, знаешь, свою.

а потом ещё, оль, ферма блядская эта,

и кто их только придумал?
как мальчик маленький, зла не хватает,
всё выращивал репу какую-то,
рожь, овёс,
ужинаем сидим, а он всё тыкает пальцем:
сколько у него курей приросло,
сколько свинов.
ночью, ты не поверишь, проснулась, будто корова
мычит,
так этот стоит в труселях,

в экранчик светящейся

лыбу давит.
два часа ночи.
нормальный вообще человек?

сельский кооператив, говорит,

хочу создавать
наподобие «лавкалавка».

«зверобой продырявленный…»