Жизнеописания трубадуров

– Из последующего вытекает, да ты и сам это скажешь, что сии правила, как сообщает и предуведомление к ним, составлены по-разному, не так, чтобы одно было подобно другому, или чтобы все рифмовалось одинаковым образом, ибо они далеки друг от друга по содержанию, величине и значительности. Тем не менее, всякое из них построено строго на свой лад, и составлены они по образцу провансальских строф, вследствие чего ты не вздумаешь отрицать, что им свойственна должная последовательность и убедительность.

К правилу V. – Приведу я пример сына Голиандра из Реймса, который следовал повсюду за сеньором Ланцелотом, чтобы обогащаться за его счет, ибо, расходуя его деньги, всегда что-то утаивал для себя; при этом он старался всячески показать, что любит своего господина больше, чем себя самого, и по этой причине тот никогде не требовал у него отчета в произведенных тратах. Когда же однажды сеньор Ланцелот, желая его испытать, сказал ему: "Вооружись моим оружием и выйди завтра вместо меня на поединок с таким-то", – тот заявил, что не желает биться. Многие, вмешавшись, стали настаивать, чтобы он пошел на бой, но тот на все уговоры отвечал отказом. Тогда сеньор Ланцелот задал ему вопрос: "Итак, в чем же проявляется твоя любовь?" "Во всем прочем", – ответил тот. В дальнейшем сеньор Ланцелот еще много раз настойчиво обращался к нему с различными повелениями, но тот всегда находил причину, чтобы уклониться от их исполнения. Наконец, сеньор Ланцелот попросил у него взаймы сотню ливров, необходимых ему для предстоящего празднества. Тот, располагая ими, заявил, что у него их нет. По этой причине сеньор Ланцелот потребовал у него отчета и исследовал свое состояние. Вскрылось, что тот за двенадцать лет утаил две тысячи турских ливров. Когда же вышеназванный сеньор пожаловался на это госпоже Алане, своей матери, та произнесла то, что сказано в тексте данного правила:

Тот вправду зол, кто себялюб в душе,
А также тот,
Кто, мало потрудясь, большой корысти ждет.

К правилу VI. – Провансалец Раймбаут рассказывает, что когда граф Тулузский, находясь как-то раз в Монпелье и столкнувшись с делом, по которому нелегко было принять решение, спросил сеньора эн Аймерика: "С кем бы мы могли посоветоваться по этому поводу?", тот назвал двух достойных мужей, проживавших в том краю. Тогда некий оруженосец добавил к сказанному сеньором Аймериком: "Назовите и сеньора Гильема" На это сеньор Аймерик спросил: "А в чем он сведущ и опытен?" Оруженосец ответил: "Он на редкость богат, и в нашем краю нет никого, кто владел бы столь большими и прекрасными поместьями и домами". Тут граф заговорил и произнес сказанное в этом правиле вплоть до слов "людьми".

Красны не домом люди, а дома
Людьми...

а сеньор Аймерик добавил то, что значится в данном правиле вплоть до его окончания: Если же красны домом люди, а не дома людьми, то поистине пусть будет

воздано благо въяве
Тому, кто истинно стремится к доброй славе.

К правилу VIII. – Просмотри лишь пример[240]. У сеньора Жана де Жуанвиля был сын, носивший то же самое имя. Когда он собрался в дальний путь[241], отец сказал ему так: "Выбери из наших людей четверых, которых ты считаешь наиболее верными и нам, и тебе, и возьми их с собой". Сын ответил: "Я беру с собою таких-то". Отец на это сказал: "Среди тех, кого ты перечислил, есть один, некогда предавший своего господина – я говорю о таком-то; возьми вместо него такого-то, которому мы вполне доверяем". Сын возразил: "Тот, кого я выбрал, утверждает, что любит меня больше, чем себя самого; тот же, кого предпочитаете вы, никогда не изъявлял мне словесно своей привязанности, хотя беспрекословно исполнял мои приказания". Тогда отец произнес слова данного правила:

Не всяк есть друг, про дружбу говорящий,
Не всяк есть враг, про то молчащий.
Делами токмо доказать возможно,
Да долгим временем, что истинно, что ложно.