Жонглёр

Третьим давал показания сотник Логвинов. Это был пышущий здоровьем, крупный мужчина с русыми кудрями. В зал он явился тоже в форме Конвоя. О ситуации он узнал только 17 июля. При ссоре не присутствовал, так что не может сказать – сам ли светлейший князь принял решение или его спровоцировали дамы, из которых знакомой ему была только одна – шансоньетная певичка Мюге. Визитную карточку князю вручил Максимов. Шаги Логвинов отмерял лично, после чего вручил дуэлянтам выпавший им по жребию один из пистолетов оружейника Леженя. Перед началом сторонам ещё раз предложили примириться. Максимов согласился, а князь потребовал, чтобы обязательно были соблюдены только его условия. Противная сторона отказалась. Дуэлянты разошлись на положенное расстояние. После выстрелов по заранее уговорённому счёту, Максимов подбежал к смертельно раненому князю и воскликнул: «Простите князь, я этого не хотел. Я целил в ногу!» «Не беспокойтесь, вы очень добры», – ответствовал князь и потерял сознание.

По показаниям врача Полякова пуля, попавшая в низ живота, доставляла князю сильные страдания. Господин Максимов принимал участие в перевязке Витгенштейна. С места дуэли его на руках донесли до ландо, которое доставило его на станцию, где очень долго ожидали поезда. В Морском госпитале не оказалось места и раненого доставили в Обуховскую больницу. Но было уже поздно, при вскрытии пулю обнаружили в левой стороне таза.

Свидетель со стороны ответчика генерал-майор Вишневский показал: ранее, в разговоре, Максимов намеревался стрелять по ногам, если ему позволит противник, поскольку первым стрелять не собирался. По обоюдному согласию сторон для лучшего боя забили двойной заряд пороха, что, видимо, и послужило причиной ошибочной стрельбы подполковника, известного ранее как отменного стрелка.

Второй свидетель ответчика, подполковник Меженинов, показал, что младший брат князя Витгенштейна, двадцатишестилетний Георгий Фердинандович, был не удовлетворён исходом поединка. На следующий день он вызвал господина Максимова на повторную дуэль, избрав в качестве оружия против пятидесятидвухлетнего подполковника саблю. Явно намереваясь воспользоваться преимуществом возрастной разницы. Господин Максимов долго отказывался от поединка, говоря, что «не желает окончательно свести под корень весь род Витгенштейнов». Но Георгий в настоятельной и резкой форме потребовал сатисфакции. Вызов был принят. Поединок продлился двенадцать минут и закончился серьёзным ранением правой руки Витгенштейна, отчего тот не смог продолжить дуэль.

Обвинение посчитало необходимым применить к Е.Я. Максимову наказание в виде заключения его в крепость сроком от четырёх до шести с половиной лет.

Когда же последнее слово дали обвиняемому, он так разволновался, что не смог ничего сказать в своё оправдание.

– Как защитник, как юрист и как гражданин я думаю, что Максимов должен быть оправдан! Мой подзащитный ищет не милосердия и смягчения своей участи, он ищет справедливого правосудия, – весьма эффектно закончил свою речь присяжный поверенный Адамов, который вёл защиту Евгения Яковлевича.

– Суд удаляется на совещание, – поставленным голосом объявил секретарь.

Зал был наэлектризован, все ждали решения суда и делали свои прогнозы.

Наконец, после весьма долгого совещания, Санкт-Петербургский окружной суд признал подполковника в отставке Максимова Е.Я. виновным в участии в дуэли, вызванной не им. Однако в связи с тем, что дуэль была весьма посредственно подготовлена, секунданты должным образом не предусмотрели вероятность летального исхода, то суд приговаривает Максимова Е.Я. к заключению в крепость на два года.

Зал встретил это объявление обоюдным возмущением сторон. Одни считали наказание ничтожным, другие – чудовищным, несправедливо большим. Александр Леонидович Фирсанов объявил, что развернёт широкую кампанию по реабилитации господина Максимова.

Он ходатайствовал через министра юстиции пред Его Императорским Величеством о полном помиловании осуждённого. Прошение было удовлетворено полностью.

Во время праздничного ужина растроганный Евгений Яковлевич в красках рассказал адвокату Фирсанову о том, как умело и храбро воевал его сын, будучи под его командованием. Чем подтвердил самые мрачные предположения Александра Леонидовича. Правда, внешне он никак не показал это отставному подполковнику, но для себя объяснил причины длительных перерывов в переписке.

Март 1902 года. Деревня зулусов

Мышцы приятно гудели и немного ныли после часовой разминки-тренировки. Тело быстро восстанавливалось после ранения и вынужденного бездействия в плену. Хотя даже там он пытался перед сном, в полной темноте, проходить минимальный комплекс упражнений. Они очищали совесть, но не давали необходимого результата. А сейчас, сидя по-турецки на берегу реки, прикрыв глаза, он разминал плечевой пояс. Сильные пальцы нежно ощупывали суставы.