Змеи и виртуозы

Встаю, убираю медиатор в карман, провожу ладонями по груди, приглаживая одежду, потом опираюсь руками в стол и нависаю над отцом.

– Не волнуйся, пап. Может, я пойду по твоим стопам. Открою звукозаписывающую компанию, обзаведусь клиентами, буду использовать семью в своих интересах и создам империю, достойную сравнения с Великобританией. – Ударяю пальцами по столу и выпрямляюсь. – Может быть… Может быть, еще поработаем.

Несколько часов спустя, когда на небе появляется полная луна, я начинаю нервничать, понимаю, что больше не могу так сидеть и ждать новостей от Райли. Мне надо знать, видела она мое выступление или нет.

Более того, мне надо сказать ей все еще раз лично.

Хочу видеть ее глаза, когда признаюсь, что это нелепо, но я люблю ее, хочу видеть ее реакцию и понять, взаимны ли мои чувства.

Быстро собираю сумку и ухожу из пентхауса, никому не сказав, куда направляюсь. На улице, естественно, на меня набрасываются папарацци. Каждый хочет знать, кто она, эта загадочная девушка, а еще где я пропадал так долго, что собираюсь делать дальше и правда ли, что готов оставить карьеру.

Миллион вопросов брошены мне в лицо теми же стервятниками, которые уничтожали меня три года назад только для того, чтобы самим заработать.

– Без комментариев, – бросаю я и прохожу на закрытую стоянку у дома. Забираюсь в свой «Рендж Ровер» и доезжаю до аэропорта на удивление быстро для кануна Нового года. Там я сажусь в самолет, которому предстоит лететь почти через всю страну.

Приземлившись через несколько часов в Лунар-Коуве, вижу уже размытую картинку перед глазами – всему виной разница во времени и усталость. Такси везет меня на другой конец города, замечаю фейерверки на набережной, миную их и направляюсь к домикам в тихом уголке на берегу.

Прошу водителя остановить у двух последних, добавляю к сумме сотню и прошу любезного мужчину дать мне посидеть в машине еще пару минут, собраться с мыслями.

Если честно, Райли слишком хороша для меня. Она чиста и наивна, сладкий леденец с мягкой сливочной начинкой. Она могла и должна была меня отвергнуть хотя бы потому, что изначально я нес ей зло.

Я сам не заметил, когда намерения мои изменились. Только понял, что это случилось. В какой-то момент целью моего пребывания здесь стало не выяснить, что произошло со мной, а что произошло с нами.

Остается надеяться, что своим спонтанным отъездом я ничего не испортил и она поняла то, что я хотел донести.

Наконец я решаюсь выйти из машины, перекидываю сумку на другое плечо и делаю шаг по тропинке к дому. Краем глаза улавливаю поток желтого света, бросающего блики на таящий снежный покров, потом поворачиваюсь и смотрю на дом, где жил совсем недавно.

Одно окно второго этажа освещено, за шторами мелькнула тень. Внутренне напрягаюсь. Она в моем доме?

Вверх по спине ползет подозрение, и я не замечаю, как меняю направление движения. Если она ждет, если смотрела шоу, то… почему не дала знать?

Грудь сдавливает сильнее, я прищуриваюсь, но фигура исчезает – вырвана страница из моей жизни.

Совсем недавно я бы не был так удивлен появлению Райли, но не сейчас, ведь она не могла знать о моем приезде.

Я двигаюсь медленно, обхожу озеро, стараясь оставаться в тени, не быть видимым тому, кто сейчас в доме. Захожу с той стороны, где прачечная, ступаю настолько бесшумно, насколько возможно.

Как только закрываю за собой дверь, воздух замирает. Выглядываю в коридор, отмечаю тишину, отсутствие звуков и движения. Предчувствие обжигает спину, будто языки пламени лесного пожара.

На всякий случай оглядываю помещение с целью найти нечто, способное стать средством самозащиты. Отец, несмотря на недостатки, научил меня многим хорошим вещам, в том числе никогда не ввязываться во что-то, не имея пары тузов в рукаве, – это полезное знание как для переговоров, так и для сложных жизненных ситуаций. К сожалению, мне ничего не попадается на глаза, только утюг, беру его.

Двигаюсь спиной к стене, стараясь избегать скрипящих половиц, прохожу до конца коридора и на ходу включаю свет. На первом этаже пусто, но желтый свет льется сверху, и я иду туда.

Надеюсь, что я просто забыл выключить его или все же по какой-то безумной причине Райли пришла сюда и ждет. Возможно, она смотрела выступление и надеялась, что я вернусь, и выбрала встречу здесь, а не на нейтральной территории.

Мысли крутятся в голове, хотя я понимаю, что подобное маловероятно. Поднимаюсь по лестнице, останавливаюсь, изо всех сил сжав ручку утюга. Внутри все обрывается, смотрю во все глаза, понимая, что самые худшие опасения вот-вот подтвердятся.

Райли лежит на спине, руки ее связаны, рот заклеен изолентой. Она равнодушно смотрит в точку перед собой, из раны на боку вытекает струйкой кровь.

Мои глаза едва не вылезают из орбит, я бросаюсь к ней и обнимаю; даже в тусклом свете замечаю синяки на лбу, следы от ногтей на деревянном полу рядом.

Будто она пыталась отбиться от того, кто это с ней сделал.