Значит, ураган. Егор Летов: опыт лирического исследования

Максим Хасанов добавляет: «Меня дико поражало, как во времена „Русского прорывав Киеве в моей не очень большой двушке вписывалось 15 человек, а то и больше, без всякого напряга. Разве что мусор приходилось выносить по четыре-пять раз на дню. Я помню, как Егор посмотрел на периодичность этого дела и глубокомысленно вздохнул: „Господи, сколько ж мы производим всяких отходов“».

После смерти Летова в мире случилось предостаточно событий такого рода, которые не слишком располагают к нейтралитету. Болотная площадь, Крым, Трамп, Навальный, BLM – по каждому такому поводу в воздухе с завидной регулярностью материализуется вопрос «А с кем бы был Егор?». Летова цепко держат за своего как оппозиционеры, так и государственники, процесс этот бесконечно спекулятивен и спекулятивно бесконечен, поскольку он оставил после себя столь противоречивое количество признаний и подсказок, на основе которых можно сделать выводы и в ту, и в другую сторону (что, собственно, и происходит). Гадать сегодня о тех или иных сослагательных предпочтениях Летова – то же самое, что предвидеть поддержку ДНР в композиции группы «Коммунизм» «Колбаса, Донбасс и я».

И все-таки одно, тоже в высшей степени спекулятивное замечание я себе позволю. По моим допущениям, австралийские пожары взволновали бы его куда сильнее, чем все похождения «желтых жилетов» вкупе со штурмами Капитолия, а единственное явление современности, которое бы Егор определенно поощрил и санкционировал, – это, вероятно, Грета Тунберг (проницательная интернет-общественность не зря изготовила на эту тему довольно справедливую фотожабу – Летов машет банкой пива шведской экоактивистке из окна проезжающего поезда). То же касается и разнообразных акций его памяти – полагаю, что лучшим памятником ему стал жук. Через десять лет после смерти именем Летова назвали новый вид жука-пилоуса, обнаруженного на севере Вьетнама. Благодаря сотруднику Института биологии внутренних вод имени И.Д. Папанина Алексею Сажневу в мире ползает существо по имени Augyles letovi. В длину он достигает 3,3 миллиметров. Окраска светло-коричневая. На спинке светло-желтые пятна.

17. СИЯНИЕ

Если быть точным, завещательный альбом Егора Летова «Зачем снятся сны» не был последней продукцией «ГрОб-студии». После «Снов» еще успел выйти концертник питерской гаражной серф-группы King Kongs. Они один раз сыграли на разогреве у «Обороны» в Питере, после чего Летов взял на себя мастеринг и сведение их альбома. Он так увлекся, что в паре мест даже наиграл что-то от себя.

К моменту выхода 23-го и последнего их произведения «Гражданской обороной» уже практически перестали пугать людей. Группа непрерывно гастролировала, песни стали крутить по радио – не то чтобы обоймой, но все-таки. Эра затаившихся в ожидании реконструкции кинотеатров и криков «Свет гасите в зале!» ушла в прошлое. Теперь они играли на вполне светских площадках, в диапазоне от разнообразного диско-общепита и клубов МВД до театров эстрады и спортивно-концертных комплексов. Как раз в СКК «Петербургский» случился небольшой скандал, поскольку, выступая на тамошнем фестивале «Рок против наркотиков» в сентябре 2007 года, Летов начал выступление с песни «Слава психонавтам», чем изрядно фраппировал официально настроенных устроителей, ворвавшихся после выступления в гримерку с воплями в жанре never ever again. Другой знаменательной вешкой стал концерт в Лужниках в мае 2005 года – уже при поддержке «Нашего радио», с афишами и прочими техническими благами цивилизации. Они начали его «Вселенской большой любовью» и отыграли программу достохвальных хитов с поистине железной хваткой. Но над залом висело какое-то тревожное и неродное ощущение от всего происходящего, как будто музыка пробивала себе путь в безвоздушной среде. Она, конечно, пробила, но с потерями, скажем так, в тонких сферах. Когда Егор в тот вечер запел про нехватку кого-то еще, я живо почувствовал, что так оно и есть, – и дело тут было не в нехватке собственно публики (хотя аншлага тогда действительно не случилось). Концерт напоминал скорее акт восстановленной справедливости, но то ощущение стесненного счастья, которое было в «Проекте ОГИ» и Горбушке, на этой спортплощадке не повторилось.

Вообще, свое участие или неучастие в том или ином мероприятии Летов тогда объяснял просто. Никаких предубеждений по поводу мест, устроителей и прочего шоу-бизнеса у него давно нет, а массовых фестивалей вроде «Нашествия» он избегает исключительно по причинам коммуникативного характера: за сцену обязательно нагрянут музыкальные коллеги и станут склонять к общению, что к тому времени его уже крайне тяготило. Он с тревожным смехом вспоминал историю, как в середине 2000-х к нему в гримерку явился Ревякин с призывом срочно выйти на сцену и спеть дуэтом что-то из Янки.