Знак Водолея

Но Шаляпин, уже не слушая их, привычным актерским движением сорвал с лица усы, бородку и брови, швырнул их в Крылова, спрыгнул с коня и сильно, упруго пошел прочь, снимая на ходу и презрительно бросая на снег позади себя предметы царского облачения.

Благонравов затряс руками, воскликнул:

— Ах, Василий Михайлович! — и побежал следом.

Опричники и бояре переглянулись молча и, ухмыляясь, стали слезать с лошадей, разминать затекшие ноги, закуривать папироски…

Крылов постоял, похмыкал, повздыхал и поплелся к аппарату. При его приближении француз, стоявший рядом с Яшей, сделал попытку перешагнуть веревку. Грубый городовой снова вернул его на место, в толпу. Тогда француз начал отчаянно окликать Крылова по имени. Крылов хмуро оглянулся на зов и подошел:

— Что вам угодно, сударь? Я — Крылов. Ну-с?

Прижимая к груди руки в толстых меховых перчатках, тот торопливо и любезно заговорил по-французски, но Крылов ничего, должно быть, не понял.

— А-а… Ну, бонжур, бонжур, авек плезир… — пробормотал он, отворачиваясь. — Потом, месье, потом. Сейчас мне, право, не до этого. Извините. Пардонэ муа. Оревуар!

Яша вмешался:

— Этот господин предлагает вам сотрудничество в компании «Патэ», — перевел он.

Крылов круто повернулся:

— «Патэ»? Сотрудничество? Да вы верно ли поняли? Он ведь так тарахтит, что ни черта не поймешь… Какое сотрудничество?

Яша перевел вопрос. Француз просиял, и радостно подхватил его под руку.

— О, тысяча благодарностей, молодой человек! Сам добрый господь бог послал мне вас в трудную минуту! Переведите, пожалуйста, что моя фамилия Тисье…

«Тисье! Вот как его звать. Значит, не ошибся. Ну и память у меня на лица! Но какое совпадение!» — мелькнуло в уме Яши.

Француз продолжал:

— Я заведую в Москве филиалом нашей компании и представляю в своем лице особу ее президента и директора господина Шарля Патэ. От его имени и по его поручению я предлагаю вам поставить для нас несколько картин на русскую тему по вашему собственному желанию и выбору.

Яша все перевел.

— Да я и сам почти все понял… — смущенно сказал Крылов. — Очень уж быстро он, так и сыплет словами, так и сыплет… Что же, предложение, скажите ему, весьма для меня приятное. Вот закончу эту картину, и я к его услугам. Только черт его знает, когда закончу! С Шаляпиным вот связались на свою голову…

Яша быстро и точно перевел.

— О да, господин Шаляпин имеет серьезный характер… — согласился Тисье.

— Он имеет, я имею, мы имеем… Россия — страна характерная… Как ему характер нашей зимы-то нравится? Спросите…

— Ой-ой-ой! — закрутил головой Тисье. — Колёдно-о!

— Это что, пустяк — никольские морозы… Вот скоро крещенские грянут… А у нас в самый сильный мороз купаются в проруби. Переведите ему.

— Купаются? — ужаснулся Тисье.

— Купаются, купаются! Разделся, перекрестился — и бултых! В память крещения Руси. Вот в такие морозища Владимир-солнце крестил наших предков, обращал в христианство.

Яша усмехнулся на это вранье, но поправлять не стал, перевел, как было сказано. Тисье тут же спросил: не пожелает ли господин Крылов воспроизвести на экране это уникальное зрелище?

— Крещение Руси-то? — Крылов озадаченно поморгал и высморкался в клетчатый душистый платок. — Нет… Это, пожалуй, трудновато теперь снять. Не найдешь охотников. Измельчали люди… Вы это не переводите, скажите: сложно, мол, желательно попроще чего-нибудь.

— Может быть, у господина Крылова есть уже готовый замысел?

— Да замыслу как не быть? Есть, есть хорошие…

Увидел торопливо бегущего Благонравова и кинулся к нему:

— Что? Как?

Тот отмахнулся, делая скорбную мину:

— Сейчас я Антонину Николаевну на него напущу. Ах, Василий Михайлович! Как ты, право…

Крылов вернулся к Тисье, отдуваясь.

— Да замыслов-то у меня — чертова прорва, скажем… Вот, к примеру, «Ухарь-купец»…

— «Веселый буржуа», — подумав, перевел Яша.

— «Веселый буржуа»! — радостно воскликнул Тисье. — Великолепно! Прекрасное название, превосходная тема! Я не знаю еще сюжета, но уже в самом названии чувствуется что-то очень заманчивое. «Веселый буржуа»! Но какое содержание?

— Содержание? Да обыкновенное… — Крылов посмотрел на Яшу. — Знаете эту песенку, молодой человек? Да? Ну, переведите ему: «Ехал, мол, с ярмарки ухарь-купец…»

— Веселый буржуа возвращался с… э… — Яша наморщил лоб, вспоминая, как будет «ярмарка», — …ун фуар… Он был бравый молодой человек. Он заехал в одну деревню и решил показать крестьянам, как умеют гулять торговцы… Пьяный, красивый… встретил он на деревенской площади девушку. Она очень ему понравилась, и он стал ее целовать. Русские купцы любят делать то, что им хочется, они не считаются ни с девичьим стыдом, ни со скромностью…

— Замечательно! — воскликнул Тисье, и видно было, что говорит от души. Протянув руки, крепко пожал ладонь Крылова, — Дорогой месье Крылофф! Я в восторге! Я в полном восторге от этой простой и трогательной истории! Мы готовы приступить немедленно к съемкам этой картины, как только вы скажете, что готовы. Скажите, когда, хотя бы приблизительно, мы могли бы иметь удовольствие прочитать этот сценарий?