Золотой теленок

Ильф и Петров очень торопились в январе 1928 года. Журнальная публикация уже шла, роман следовало закончить как можно скорее. А если герой жив, однако не победил и не проиграл, значит, нет логического завершения. Пришлось выдумывать нетривиальный финал: предательское убийство, избавившее великого комбинатора от неминуемого осознания тщетности всех усилий обрести независимость.

Со вторым романом соавторы так не спешили – в силу причин, описанных выше. Но ситуация отчасти повторилась: финальную главу первой редакции «Золотого теленка» Ильф и Петров заменили двумя новыми, и написаны они были, когда журнальная публикация уже шла.

В архиве Ильфа и Петрова сохранилась финальная глава первой редакции. Авторы были по-прежнему милостивы к великому комбинатору[156].

Бендер – в первой редакции – посредством шантажа вымогает у казнокрада вожделенный миллион. Затем убеждается: в СССР нет возможности пользоваться нелегально добытым богатством, а хранить его опасно. Тогда великий комбинатор отказывается от победы, обернувшейся поражением, и чемодан с деньгами анонимно отправляет почтой в Народный комиссариат здравоохранения. После чего женится на девушке, любовью которой ранее пренебрег.

Финал романа получился не вовсе трагическим. Бендер признает свое поражение в качестве афериста и, женившись, оформляет его декларацией:

«– Мне тридцать три года, – сказал великий комбинатор грустно, – возраст Иисуса Христа. А что я сделал до сих пор? Учения я не создал, учеников разбазарил, мертвого не воскресил.

– Вы еще воскресите мертвого, – воскликнула Зося, смеясь.

– Нет, – сказал Остап, – не выйдет. Я всю жизнь пытался это сделать, но не смог. Придется переквалифицироваться в управдомы».

Бендер использует сокращенное именование должности муниципального служащего. Управляющий домом или же домами был обязан контролировать содержание и техническое обеспечение одного либо нескольких зданий.

Для занятия такой должности в 1920-е – 1930-е годы считалось достаточным и начальное образование. Невежественный и деспотичный управдом был тогда дежурным объектом сатиры.

Заявление Бендера подразумевает не конкретный план, а символ. Великий комбинатор обозначил готовность ради семьи приспособиться к советским условиям: «И он посмотрел на Зосю. На ней было шершавое пальтецо, короче платья, и синий берет с детским помпоном. Правой рукой она придерживала сдуваемую ветром полу пальто, и на среднем пальце Остап увидел маленькое чернильное пятно, посаженное только что, когда Зося выводила свою фамилию в венчальной книге. Перед ним стояла жена».

В первой редакции Черноморск/Одесса – символ возможного спасения. Бендер спасен. Он вернулся в родной город Ильфа и Петрова, отказался от неправедно добытого богатства, зато обрел любовь. И поражение великого комбинатора стало его победой.

Задуманный финал подразумевал компромисс. Характерно, что в записной книжке Ильф определил свое отношение к «великому комбинатору». Не деятельность имелась в виду, но характер: «Стало мне грустно и хорошо. Это я хотел бы быть таким высокомерным, веселым. Он такой, каким я бы хотел быть. Счастливцем, идущим по самому краю планеты, беспрерывно лопочущим. Это я таким бы хотел быть, вздорным болтуном, гоняющимся за счастьем, которого наша солнечная система предложить не может. Безумец, вызывающий насмешки порядочных и успевающих».

В первой редакции финала – победа Бендера. Условно поражение миллионера, безусловно же – что после долгих странствий герой обрел любовь. Значит, как подсказывает старинная традиция, победил.

Кого именно – уже неважно. Можно было допустить, что себя: такой вывод не противоречил актуальным идеологическим установкам.

Но эта редакция финала оставляла место сомнениям. Пусть в СССР нельзя пользоваться нелегально добытым богатством, так есть ведь и другие страны, а Бендер не рискнул перебраться с капиталом через границу.

Опять же, традиция подсказывала: если герой победил, значит, хоть в чем-то был прав. Без правоты нет и победы.

Новая редакция финала исключала все сомнения. Так задача и ставилась Луначарским. Да и не только им. Соответственно, в письме своему переводчику – В. Л. Бинштоку – соавторы заявили: «Что касается изменения конца, то имеющийся у Вас второй вариант является окончательным и ни в коем случае не может быть переделан…»[157].

В новой редакции финала родной город Ильфа и Петрова – Черноморск/Одесса – тоже символ возможного спасения. Однако Бендеру в этом отказано. Раз он неправ, значит, никакой победы – ни в чем.

Не сумев воспользоваться богатством, великий комбинатор возвращается в Черноморск и узнает, что любимая девушка вышла замуж. Это поражение Бендера.

Остается последняя надежда – заграничная жизнь. В романе отмечено, что подготовка к переходу границы с Румынией длится не менее четырех месяцев. Следовательно, границу Бендер переходит в начале 1931 года. Но избитый, ограбленный, едва не убитый румынскими пограничниками бывший миллионер вновь бежит – в СССР. Это полное и уже окончательное поражение.