Золотой трон (ЛП)

После покушения я видела его всего два раза — один раз в больнице и один раз в день его возвращения во дворец — и оба раза нас окружали врачи, помощники и вооруженная охрана, а также его восхитительная жена.

Не совсем идеальный сценарий для общения отца с дочерью.

С тех пор он скрывается в своих личных покоях в Южном крыле, не принимая посетителей, за исключением личного врача и, конечно, Симмса, который держит его в курсе всех королевских дел.

Что касается того, кто управляет страной вместо него… У меня в голове мелькнуло самодовольное выражение Октавии, и я мрачно нахмурилась. Мысль о том, что эта женщина принимает решения, которые влияют на всю нацию, вызывает неподдельный ужас.

Я с нетерпением ждала, когда Лайнус вернет бразды правления у своей жены… но прошел уже месяц, и до сих пор он, кажется, доволен тем, что остается в состоянии тихой изоляции. Я знаю, что должна быть более понимающей. В конце концов, человека чуть не убили. Он имеет право на время для восстановления — я просто не могу отделаться от желания, чтобы он не требовал так много.

Что касается того, почему он ни с того ни с сего хочет меня видеть, я не имею ни малейшего представления. Даже до покушения мы не были близки. Хотя, в мою защиту скажу, что трудно быть близким с человеком, который отказывается от тебя при рождении, а затем заставляет тебя взять на себя роль наследной принцессы, угрожая продать дом твоего детства, если ты не подчинишься.

Хорошие времена.

Мои сапоги резко стучат по мраморному полу, когда я иду из своих апартаментов через холл, за угол и вниз по массивной каменной лестнице. Я слышу, как Галиция шагает позади меня. Моя непоколебимая тень.

— Я просто иду к Лайнусу. Тебе не нужно следовать за мной.

Она не отвечает.

— Тебе нужно сделать перерыв. Перекуси, вздремни. Успокой свое плохое «я», Галиция. Я имею в виду, что ты не можешь войти со мной в комнату. Дорогой старый папа запросил частную аудиенцию, одному богу известно, по какому поводу…

— Я могу подождать в холле.

— Знаешь, когда я наняла тебя в качестве моего личного охранника, я не имела в виду, что ты должна делать это каждую секунду каждого дня. Серьезно… неужели ты никогда не находишь хоть немного времени для себя? — спросила я, вскинув брови.

— У меня его много.

— Когда?

— Пока ты спишь.

— И при этом ты каким-то образом успеваешь следить за моей почтой, тренироваться, принимать душ, сканировать замок на предмет угроз и улаживать всю свою личную жизнь за эти несколько коротких часов. Как это?

— Я эффективна.

— Ага. Конечно. Скажи честно — ты какой-то гибрид гуманоида и робота, которому не нужен сон, не так ли? Можешь рассказать мне. Я заслуживаю доверия.

Предсказуемо, Галиция не удосуживается ответить.

Я вздыхаю и продолжаю идти.

Когда мы проходим через Большой зал, я избегаю смотреть на массивный трон, стоящий в дальнем конце зала на возвышении, его богато украшенная поверхность позолочена неприличным количеством золота. Пройдя под массивной аркой, я поворачиваю к древней части замка — Южному крылу.

Камни здесь более старые, их конструкция несколько грубее. Пол под моими ногами был истерт тысячами ног за тысячи лет. Узкие щелевидные окна, созданные для того, чтобы противостоять огню средневековых стрел, расположены на стенах через неравные промежутки. Нетрудно представить, что, завернув за угол, я натыкаюсь на придворного в корсете из давних времен. Или прошлого. Или, как угодно.

Я была здесь всего один раз, в день возвращения Лайнуса домой, и у меня не было возможности осмотреться, когда с одной стороны был Симмс, а с другой — Леди Моррелл. Любопытство бурлит в моих жилах, когда я прохожу коридор за коридором, любуясь витиеватыми газовыми лампами, освещающими мой путь, незаметно заглядывая в открытые двери.

Полностью осознавая присутствие Галиции у меня за спиной, я стараюсь не слишком явно демонстрировать свою осведомленность, обходя личную библиотеку короля, то, что, похоже больше на бильярдную и салон, полный древнего оружия. В конце концов, я оказываюсь перед двумя тяжелыми дубовыми дверями в самом конце коридора. Дверные ручки выполнены в форме львиных голов, как и вычурный стук, вделанный в дерево.

Я поднимаю руку и ударяю молоточком по пластине. Дверь открывается почти мгновенно, слуга в белых перчатках широко распахивает ее, давая мне возможность войти в святилище моего отца. Я переступаю порог и осматриваю комнату. Это великолепный кабинет — книжные полки от пола до потолка, массивные окна с видом на лесистую местность, огромный письменный стол, доминирующий в пространстве.

К моему удивлению, Лайнус не сидит за ним. Он сидит в бордовом кресле с мягкой спинкой у пылающего камина, на его колени наброшен афган, на коленях лежит толстая стопка бумаг.

— Эмилия! Входи, входи.