Золотой трон (ЛП)

— Тебе не следует подниматься туда одной, — наконец пробормотал Картер, его голос был грубее, чем обычно. Он все еще не убрал руку, поэтому, когда мне удается пролепетать ответ, каждое слово формируется на кончике его пальца.

— Тогда пойдем со мной.

Я не уверена, почему я это говорю — может быть, я все еще под кайфом. Может быть, я просто сошла с ума. Потому что нет ни одной причины в мире, по которой я должна приглашать Картера Торна подняться со мной на самую высокую башню замка посреди ночи. И нет ни одной причины в мире, чтобы он согласился — не при том положении вещей, в котором мы сейчас находимся. Не тогда, когда все так холодно, напряженно и сложно.

И все же…

Быстрого отрицания, которого я ожидала, так и не последовало. Он просто стоит и смотрит на меня, на его лице отражается конфликт. Я знаю, какую внутреннюю войну он ведет — самоконтроль против самосаботажа. Я знаю, потому что уже довольно давно веду такую же борьбу.

Сражаюсь и проигрываю, могу добавить.

Прежде чем он успевает отвергнуть меня, я отступаю назад, поворачиваюсь к гобелену и снова отбрасываю его в сторону. Моя рука нащупывает в темноте ручку. Когда я открываю панель, я делаю короткую паузу, прежде чем шагнуть внутрь.

— Я поднимусь с тобой или без тебя, — шепчу я, желая, чтобы мой голос не был таким дрожащим. — Если ты хочешь пойти со мной, хорошо. Если нет, что ж… Мне не нужна нянька. Я вполне способна…

— О, просто заткнись.

Его низкий рык доносится до моих ушей за секунду до того, как его грудь ударяется о мою спину, а затем, прежде чем я успеваю это осознать, он толкает меня на лестничную площадку. Мои ноги слегка спотыкаются на неровном каменном полу. Картер автоматически поддерживает меня, обхватывая мои предплечья легкой рукой, которую я каким-то образом чувствую всеми уголками своего тела. Я не могу не заметить, что его руки задерживаются на секунду дольше, чем это необходимо, прежде чем он отпускает меня. Или, может быть, это просто мое воображение.

Дверь захлопывается, закрывая нас внутри узкой камеры. Без скудного света от бра в коридоре здесь кромешная тьма. Я не могу разглядеть лестницу перед собой, не говоря уже о мужчине, все еще стоящем у меня за спиной.

— Ты даже не подумала взять с собой фонарь в это свое идиотское приключение? — негромко спрашивает он.

Я нащупываю карманы куртки, но они пусты.

Черт!

Как, черт возьми, я могла забыть фонарь?

Мои щеки вспыхивают от смущения, и я внезапно благодарю его за то, что сейчас слишком темно, чтобы он мог разглядеть мое лицо.

— Ну… Я… — Я тяжело сглатываю. — Я могу сбегать в свою комнату и…

Он глубоко вздыхает.

— Забудь об этом. — Его тепло исчезает с моей спины, и я думаю, что он покидает меня совсем… пока не слышу, как он проводит руками по стене, что-то нащупывая. — Может быть, это все еще здесь…

— Что ты ищешь?

— Прошло много времени с тех пор, как я спрятал его…

— Что спрятал?

— А. — Раздается отчетливый скрежет переворачиваемого камня. — Он здесь.

Секунду спустя я моргаю от внезапной вспышки света, когда он чиркает спичкой.

Резкий запах серы заполняет узкий каменный проход, клубясь вокруг нас. Лицо Картера — это исследование света и тени, когда он подносит пламя к фитилю свечи.

— Да будет свет, — бормочет он, когда свеча ярко горит.

— Как ты узнал, что это там?

— Это я его оставил.

— Так ты уже был там раньше? — Я неопределенно вздергиваю подбородок вверх.

Он насмехается.

— Кто, по-твоему, нашел это место? Башня была моим убежищем задолго до того, как Генри или Олден на нее претендовали.

— О. Я не знала этого.

Его глаза снова смотрят на мои.

— Ты многого обо мне не знаешь. — Мои губы раздвигаются, но все, что выходит, это дрожащий выдох воздуха.

Картер вздыхает.

— Просто начни подниматься, Эмилия. Нам нужно преодолеть много лестниц, и у меня нет всей ночи на этот фарс.

Кивнув, я поворачиваюсь к нему спиной и иду лицом к заросшей паутиной спирали ступеней. Воздух, спёртый из-за отсутствия циркуляции; он смутно пахнет плесенью. В этих стенах нет изоляции, поэтому здесь холоднее, чем в холодильнике. Я слышу слабый свист ветра снаружи, даже сквозь толстый камень, и знаю, что наверху будет еще холоднее.

Картер насмешливо бормочет.

— Последний шанс повернуть назад…

Не обращая внимания на его насмешки, я расправляю плечи, глубоко вдыхаю и делаю первые шаги. Они старые и неровные, предательские даже при хорошем освещении. С одной лишь мерцающей свечой, чтобы видеть, наш подъем становится мучительно медленным.

Мы не разговариваем. Я не знаю, о чем думает Картер, и не осмеливаюсь оглянуться, чтобы прочитать его выражение лица. Я все еще в шоке от того, что он последовал за мной от моей комнаты; более того, от того, что он согласился подняться со мной на башню. Большую часть времени он не может дождаться, чтобы поскорее покинуть мое присутствие.