Золотой век. Сборник классической фантастики

Итак, стоя на месте, Дейзи Этта, была сломана и бесполезна. Ее построили эти мягкотелые упрямые двуногие, и если они подобны другим видам живых существ, строившим машины, они должны позаботиться о ней. Способности изменять упругость пружины, или поворачивать рычаги, или сводить к нулю трение гайки или шайбы еще недостаточно, чтобы залатать трещину в цилиндре или отремонтировать перегревшийся стартер. Это был хороший урок. И он выучен. Дейзи Этту починят, и в следующий раз, она, по крайней мере, будет знать собственные слабости.

Том развернул трактор и подогнал его поближе к Дейзи Этте, чуть не коснувшись ножа. Они слезли, и Пиблз склонился над правой гусеницей.

– Осторожней, – предостерег Том.

– Что?

– Да нет, так, ничего.

Том обошел машину, с привычным вниманием оглядывая корпус и приставки. Внезапно шагнул вперед и ухватился за кран слива горючего. Открыл его – наружу хлынула золотистая жидкость. Том завернул кран, забрался наверх и отвинтил крышку на топливном баке. Снял с крепления мерный прут, вытер его о брюки, погрузил в бак и вытащил.

Бак был больше чем на три четверти полон.

– Что там такое? – спросил Пиблз, с любопытством глядя на недоумевающее лицо Тома.

– Пиби, я открыл кран, чтобы спустить горючее. Я оставил его открытым – и горючее текло на землю. Она сама завернула кран.

– Ну, Том, думаю ты просто переволновался. Тебе просто показалось, что ты это сделал. Я, правда, видел как-то, как центральный клапан закрылся сам собой, но он был сильно изношен и это произошло оттого, что при работающем моторе топливный насос засосал его обратно. Но чтобы сам собой закрылся сливной кран – этого точно не бывает.

– Центральный клапан? – Том поднял сиденье и посмотрел. Достаточно было одного взгляда, чтобы убедиться – и этот клапан открыт. – Да, она и его открыла.

– О’кей, о’кей. Не смотри на меня так! – Пиблз уже почти вышел из себя. – Ну и что с того?

Том не ответил. Он не принадлежал к тому типу людей, которые, столкнувшись с явлением за гранью понимания, начинают сомневаться в собственном рассудке. Он был твердо убежден, что то, что он видит и слышит, происходит на самом деле. У него не было ни малейшего страха перед сумасшествием, который мог бы испытывать другой, более чувствительный человек. Он не сомневался ни в себе, ни в своих ощущениях, и поэтому мог полностью освободить ум для отыскивания ответов на вопрос, что же произошло, вместо того, чтобы терзаться сомнениями. Он инстинктивно понимал, что не стоит делиться с кем-нибудь правдой о происшедших невероятных событиях – это может только помешать. Поэтому Том сохранял упорное молчание, продолжая осматривать машину.

Слетевшую гусеницу так перекрутило и плотно заклинило между направляющих, что не могло быть и речи поправить ее на месте. Это следовало делать внизу, в мастерской, и очень аккуратно – малейшее усилие, приложенное не в том направлении, и придется разбирать гусеницу на части, чтобы насадить запасной трак. Кроме того, нож зарылся в землю, и его нужно было как-то поднять, чтобы сдвинуть бульдозер с места, а гидравлический подъемник действует только при включенном моторе.

Пиблз отмотал двадцать футов кабеля толщиной в полдюйма, опустился на колени перед ножом Семерки и сделал под него небольшой подкоп. Просунул туда кабель, перебрался через нож и зацепил кабель за буксирный крюк, торчащий из днища. Другой конец кабеля он бросил на землю перед машиной. Том подогнал другой трактор и развернулся, готовый взять на буксир. Пиблз закрепил кабель на брусе машины Тома и взобрался в кабину Семерки. Перевел ходовой рычаг на нейтраль, освободил тормоз и перевел нож в «плавающее» положение. Затем поднял руку.

Том высунулся из кабины, глядя назад, и медленно двинулся, выбирая слабину кабеля. Кабель выпрямился, натянулся и вырвал из земли нож Семерки. Пиблз поставил рычаг управления ножом в положение «держать». Кабель пошел вниз, оставив нож поднятым.

– Отличная штука, эта гидравлика! – крикнул Пиблз, когда Том сбросил газ. – Теперь давай направо – и так круто, как только сможешь, не зацепив гусеницу. Поглядим не сможем ли мы ее вправить.

Том дал задний ход, потом резко взял вправо. Кабель натянулся почти под прямым углом к другой машине. Пиблз придержал правую гусеницу Семерки и освободил оба ведущие рычага. Теперь левая гусеница могла проворачиваться свободно, а правая – застопорилась. Том пошел на четверти первой скорости, так что машина едва двигалась. Семерка содрогнулась и оперлась на неподвижную правую гусеницу, полный вес машины перешел теперь на передние направляющие. Пиблз ногой ослабил правый тормоз, снова нажал – и так несколько раз, быстрыми точными движениями. Гусеница сдвигалась на несколько дюймов и останавливалась, давление приходилось то вперед, то вбок, принуждая гусеницу встать на место. Затем еще один маленький рывок – и гусеница вошла во все пять направляющих и два ведущих.

Пиблз слез и просунулся между колесами, вертя головой туда-сюда, пытаясь определить, нет ли где повреждений. Том подошел и вытащил его за пояс.