Зоопарк на краю света

На этот раз преподобный Кэрроуэй не сомневался. Он решительно покачал головой. Хватало и того, что его животных спасла Шагдарова выдумка про посланников бодхисаттв. Если он откроет церковь в храме Ма-вана, чтобы отделаться от брангсеровцев, возникнет законный вопрос: допустимо ли ради сиюминутной выгоды настолько поступаться собственными принципами? Вера, с которой так легко можно пойти на сделку, достойна называться истинной?

Хуэйюань, казалось, давно знал, каким будет ответ, и потому ничуть не рассердился.

– Наставник сказал, что если вы откажетесь, мы все равно поможем, но тогда за вами будет долг перед храмом. Вернете в следующий раз. Согласны?

Преподобный Кэрроуэй смутно подозревал, что Хуэйюань надел иконку и поздоровался на западный манер исключительно ради того, чтобы договориться с преподобным – этакий слегка неуклюжий, зато совершенно искренний способ проявления дружеских чувств. Преподобный тщательно все взвесил и решил, что требование монаха не противоречит христианской религии.

– Я отплачу за добро, – кивнул он. – Но я не стану делать то, что идет вразрез с моими убеждениями.

Хуэйюань одобрительно склонил голову и вновь, как и пристало буддийскому монаху, сложил ладони вместе и низко поклонился.

– Долго ждать не придется.

Ма-ванский монах ушел, а преподобный Кэрроуэй вернулся в Пески и продолжил руководить строительством. Правда, мастеров осталось совсем немного, да и те тряслись от страха, боясь и кары Будды, и мести лам. Преподобный кое-как уговорил их проработать еще один день, а после уже приходить за расчетом.

Наутро, на рассвете, строители вышли из барака и недоверчиво протерли глаза: куда ни глянь, весь песок усеивали следы в форме цветков сливы. Каждый чифэнец знал, кто оставляет такие следы – в зоопарк наведались степные волки, трудно сказать, сколько именно.

Как ни странно, следы замыкали строительную площадку в кольцо, но к самой ограде не приближались. Создавалось впечатление, что прошлой ночью несколько десятков волков ревностно нарезали круги, раз за разом обходя зоопарк, точно пастух, который обходит в степи обо. Вскоре на берегу проведенного от Инцзиньхэ канала нашли труп дзерена, монгольской антилопы. Судя по всему, она уже много часов как была мертва. Животное лежало так, что прореха в его разорванной глотке, уже высохшая, была обращена к воде. Можно было представить, как в первые минуты смерти кровь била из тела ключом, переливалась в канал, смешивалась с холодной речной волной и текла в зоопарковый водоем.

При виде этого зрелища рабочие не сговариваясь припомнили один широко известный в степи миф.

Давным-давно степным зверям не было нужды охотиться, потому что Тенгри сам раздавал им пищу. Однажды Древний Волк заспался и пришел слишком поздно. «У меня больше ничего не осталось, – сказал ему Тенгри. – Отныне ты должен питаться тем, что добудешь своими когтями и клыками. Я разрешаю тебе убивать одно животное из тысячи». Древний Волк так торопился уйти, что не расслышал последние слова, и решил, что из тысячи зверей надо оставить в живых одного. С тех самых пор в степях орудуют жадные, жестокие волчьи стаи, которые продолжают убивать, даже когда не голодны.

Но и самые свирепые из них не лакомятся последней добычей, бросают ее там, где Древний Волк оставил свои следы. Эти хищники верят, что дух животного заключается в его крови, поэтому они выпускают кровь и таким образом приносят жертву Тенгри, показывая, что они, волки, покоряются воле Неба. Место такого жертвоприношения называется «чоно[88] -обо».

Любой мало-мальски опытный пастух или бродячий торговец знает: если найдешь в степи бескровный, но нетронутый труп оленя, барана, коня, быка или даже человека, а вокруг много-много следов в форме цветка сливы, нужно как можно скорее свернуть в противоположную сторону. В этом месте находятся отпечатки лап Древнего Волка, чуть замешкаешь, не уйдешь вовремя – и волчья стая сведет с тобой счеты.

Рабочие никак не ожидали, что здесь, в окрестностях Чифэна, рядом с будущим зоопарком, вдруг появится чоно-обо. Степные волки обычно держались от многолюдных городов подальше, а тут на тебе, подобрались к самому округу – неужели здесь когда-то бывал Древний Волк? От этой мысли все перепугались и хотели уже немедленно разойтись.

В это время кто-то пустил новый слух: они строили зоопарк больше месяца, и ни разу не происходило ничего сверхъестественного. Как только ламы заявили, что хотят забрать себе белого слона и льва, пришли волки. Видать, бодхисаттвы не зря послали священных животных в Пески, туда, где они могли охранять городскую границу. Без них Чифэну грозило нашествие волков.

Новость про чоно-обо мгновенно разлетелась по всему округу. Горожане обсуждали ее почтительным шепотом; общественное мнение целиком и полностью склонилось на сторону миссионера. Все считали, что животных нужно оставить там, где им полагается быть, и нечего брангсеровцам тянуть к ним руки.