Зорге. Под знаком сакуры

— Очень уважаемый человек, — полковник склонил голову, замер в почтительном молчании.

Генерал запустил руку во внутренний карман кителя, достал оттуда три небольших глянцевых бумажки, положил их на стол перед Осаки.

— Вот ордера на арест.

Ордера были подписаны, иероглиф подписи был сделан небрежно, торопливо — видать, человек подмахнул бумаги на ходу, в спешке, почти машинально.

— Чья это подпись? — не удержался от вопроса Осаки.

— Не узнаешь? Ай-ай-ай, полковник, — Доихара покачал крупной седеющей головой. — Это подпись будущего премьер-министра Тодзио. Он подписал ордера от имени правительства. Так что вызывай агентуру и командира оперативного дивизиона.

— Они ждут команду и находятся здесь.

На лице Доихары появилась довольная улыбка.

— Всех иностранцев брать одновременно. Чтобы не успели связаться друг с другом. — Доихара в последний раз обмахнулся своим роскошным платком, промокнул лоб и засунул платок в карман штанов. — Все, игры закончились. Хватит!

Рихарду очень хотелось увидеть Исии Ханако — соскучился по ней, приготовил подарок: купил старинный, искусно расшитый золотом пояс, пояс стоил дорого, но Зорге скупиться не стал, хотя после сокращения финансирования группы был очень стеснен в деньгах, купил потому, что знал: Ханако обязательно обрадуется подарку. Рихард, думая о ней, не удержался от улыбки — губы растянулись сами, поползли в обе стороны, около глаз возникли лучики морщин. Ханако, Ханако, как ее не хватало сейчас, но приходить к Зорге она пока не могла, Зорге сам запретил ей это. Встречаться можно было только на стороне, да и то, оторвавшись от хвоста «кемпетай».

Вечером семнадцатого октября Зорге решил пригласить к себе нескольких человек из посольства — собраться на этакую холостяцкую пирушку, поболтать о том о сем, посплетничать, поругать сопротивляющихся русских — наступление немцев на фронте безнадежно увязло…

В том, что немцы так быстро захватили часть советской территории, виноваты были все-таки стратеги, что сидели в Москве. Что же касается Рамзая, то он много раз сообщал в Центр, что война на носу — вот-вот начнется. И не только Рамзай сообщал… Подготовиться, в общем, можно было. Но в России к этому отнеслись, как всегда…

«Генштаб Германии уже завершил подготовку», — радировал Зорге в Москву еще одиннадцатого апреля сорок первого года.

«В генштабе Германии и среди соратников Гитлера началось заметное движение, направленное на войну с СССР», — передал он в Центр тогда же, в том же месяце.

Второго мая Зорге сообщил в Москву, что немецкий посол в Токио Отт получил подробные и точные сведения о планах Гитлера по разгрому Советского Союза. Европейская часть России, по мнению фюрера, должна стать зерновой и сырьевой базой для выполнения этих планов. Как только немцы подойдут к Уралу, можно будет начинать захват Европы.

Девятнадцатого мая Зорге передал в Центр шифровку, где было указано, что в Польше, на границе с Советским Союзом, сосредоточено 150 немецких дивизий.

Тридцатого мая, ссылаясь на посла Отта, Зорге отправил в «Мюнхен» сообщение: «По причине того, что атака Германии на СССР запланирована на конец июня, Отт уверен, что война неизбежна на 95 процентов».

Информация, переданная в Москву первого июня, была основана на сведениях, полученных от бывшего военного атташе германского посольства в Токио, а ныне атташе в Таиланде подполковника Шолля. «По мнению Германии, из-за того, что линия защиты СССР в основном не содержит больших ответвлений по отношению к линии защиты немецкой армии, это большой недочет со стороны РККА. То есть в первом же крупном сражении Красной армии не избежать разгрома. В особенности, если сильный удар будет нанесен с правого фланга немецкой армии».

Начальник Разведуправления Голиков, то ли раздраженный, то ли обескураженный неожиданно открывшимися просчетами своего начальства, начертал на последней шифровке Зорге многословную резолюцию (с точки зрения языка не очень грамотную): «Сделать запрос у Рамзая о следующем. Во-первых, необходимо, чтобы ты более подробно объяснил нам суть больших стратегических ошибок со стороны СССР. Во-вторых, выскажи свое мнение относительно правдивости указаний Шолля по поводу правого фланга. И в-третьих, предоставить обзор правдивости данной информации».

Пятнадцатого июня сорок первого года Рамзай передал в Москву свое знаменитое сообщение: «Военные действия Германии по отношению к СССР начнутся 22 июня».

Как мы понимаем, — и это хорошо видно именно сейчас, по истечении нескольких десятков лет, из глубины времени, Сталин отклонял все предупреждения о «возможной атаке Гитлера на Советский Союз» и это было его ошибкой, которую можно считать «суперстратегической». Вся информация, которую с большим риском для жизни добывали разведчики, шла, извините, коту под хвост.