Звезда Серафима Саровского… Звезда любви…

Да!.. Он развлекал себя любовным играми, придуманными им самим… Играми, полными коварных интриг с печальными концовками. И не только для того, чтобы развлечь себя, придумывал он эти игры, а, может, ещё и для того, чтобы при тесном контакте с очередной своей «Любушкой» глубже прочувствовать её естество и понять, не она ли является его судьбой. Н-у-у… а уж серьёзные отношения на перспективу они, его «Любушки», придумывали себе сами. Каждой из них хотелось заполучить в мужья этого роскошного аристократа, богатого и очень сексуального мужчину. Каждая из них полагала: «Вот я-то, на зависть всем своим соперницам, уж точно заарканю этого льва, царствующего над женскими сердцами!..».

Но нет!.. Как голубая волна в момент морского прибоя разбивается о глухую стену скалы, так и о барона Стефана-Райнхольда Ордоновского с завидным постоянством разбивалась очередная голубая мечта очередного женского сердечка…

Вот так и текли дни его жизни… То тихо и размеренно, когда он отдыхал от очередных романтических отношений… то насыщенно и впечатляюще, когда для остроты ощущений в его холостяцкой судьбе появлялась очередная «Любушка»…

VI. Плотник Селивестр Богдан и его роковая ссора с паном Казимиром Медлером

Клубы пыли, оставленные экипажем барона Ордоновского, еще долго оседали на придорожную траву и согнутые спины деревенских жителей, встречающихся на пути его следования.

Два вороных жеребца, запряженных в легкую мягко-рессорную коляску, подгоняемые кнутом кучера Яцка, проворно везли барона в соседнее имение на обед к очень добропорядочной семье, куда он был приглашен заранее, еще вчерашним днем.

Настроение барона было отвратительным… С самого утра не задался его сегодняшний день. Перед рассветом ему стало холодно и неуютно в своей постели и захотелось, чтобы в спальне поскорее разожгли камин. Полураздетый пан Медлер вскочил с кровати и, даже не успев накинуть на себя свою любимую душегрейку, в одном исподнем белье – в белых подштанниках и длинной холщовой рубахе – безотлагательно прибыл к своему барину по его звонку. Но развести камин у него не получилось… По неизвестной причине куда-то исчезла тяга, и дым от огня начал заполнять покои лежащего в постели барона.

Перепуганный пан Медлер кинулся проветривать помещение, распахнув для этой цели дверь, ведущую из спальни хозяина в его уютный, уже наполненный пением птиц сад. Из сада в спальню потянуло предрассветным промозглым холодом… Нетрудно представить, что пришлось вытерпеть управляющему, не сумевшему угодить своему барину… Сначала тот разразился на него безудержной бранью, затем, поняв, что ему от этого легче не стало, подпрыгнул с кровати, схватил его за грудки, приподнял вверх и ударил спиной о стену…

Но тут случилось нечто ужасающее – барон обнаружил, что испачкался об управляющего в сажу… О-о-ох… Его белый атласный шлафрок и белоснежная ночная сорочка, сшитая из деликатного батиста, были безвозвратно утрачены. Безвозвратно!.. Пережить такое было выше сил Ясно Вельможного Пана. Он снова схватил изрядно потрепанного управляющего за грудки и выкинул его, полуголого, вон, на улицу, в предрассветный промозглый сад…

А тут снова незадача… К полудню этого же дня привезли барону от портного новый смокинг, который он заказывал ему к завтрашним деловым переговорам, связанным с винокурнями. Но смокинг оказался ему великоват, и его в срочном порядке увезли обратно в мастерскую портного на переделку, пообещав вечером вернуться для последней примерки. А это означало только одно – весь сегодняшний вечер ему предстоит провести в ожидании портного, сдвинув на неопределённый срок время своего выезда в дом одного высокопоставленного чиновника, куда тот его пригласил на сегодняшний вечер для деловой встречи с чрезвычайно важными партнерами по их совместному предпринимательству.

Разгневанный барон явился в столовую к завтраку. Но и тут его ожидало разочарование… На завтрак ему был подан хлеб, который оказался то ли клеклым, то ли плохо пропечённым а, скорее всего, и вовсе вчерашним. Когда же он, смахнув со стола на пол весь поданный ему завтрак, приказал управляющему пану Медлеру доставить ему для расправы незадачливую стряпуху – тетку Ядвигу, очевидно, ей-то и предстояло ответить за все его невезения разом – выяснилось, что со своего рабочего места, с хлебопекарни, она куда-то бесследно исчезла…

Устроив очередной разгон пану Медлеру и заверив его в том, что он завтра же и со свистом вылетит с должности управляющего на свинарник, если срочным образом не наведет идеальный порядок в имении, Ясно Вельможный пан Ордоновский покинул свое поместье…