Звездная бабочка

– Они не посмеют, – проговорил Габриель Макнамара. – Ведь если начнется пальба, здесь все взлетит на воздух. Ни одно правительство не рискнет взять на себя ответственность за убийство 144 тысяч невооруженных людей. Взлетаем!

Ив Крамер подхватил котенка, разбегавшегося по кабине пилотов, и засунул его себе под комбинезон, где тот свернулся теплым калачиком и замяукал.

Обратный отсчет шел своим чередом – на потолочном экране мелькали цифры: 65, 64, 63.

– Посмеют! – прошептал Адриен. – Зависть – мощнейшая двигательная сила человека. Они так просто нас не выпустят. Лучше сами сдохнут, лишь бы не дать улететь горстке людей.

На табло обратного отсчета уже мелькали цифры 49, 48, 47… Офицер с мегафоном пригрозил еще раз:

– Мы открываем огонь!

– Запугивают! Мы не сдадимся, – отрезал Макнамара.

На экране появились цифры 35, 34, 33 – жандармы снаружи занимали позицию так, чтобы удобнее было целиться.

– Они будут стрелять, – уверенно сказала Элизабет. – У них, должно быть, строгий приказ.

– Нет, – возразила Каролина Толедано, – все зависит от психологии одного-единственного человека, офицера, который ими командует и говорит с нами.

– Мы открываем огонь, – в очередной раз пригрозил старший жандарм.

Ив Крамер понял, что Каролина права, – офицер разрывался между необходимостью следовать приказу вышестоящих командиров и страхом перед ответственностью за массовое убийство. Он все еще метался между чувством долга и своими личными представлениями о морали.

15, 14, 13, 12…

Дождь обрушился с удвоенной силой.

Находившиеся в транзитной зоне люди с тревогой прислушивались к звукам снаружи.

А пятеро сидевших в кабине пилотов стиснули зубы.

3, 2, 1, 0.

Из реактивных сопел вырвался дым – и все заглохло.

– Черт! – воскликнул Ив. – Неужели двигатели заглохли в самую неподходящую минуту!

– Что происходит? – удивился Адриен.

Ив Крамер, отстегнувшись от кресла, уже бегал глазами по мониторам.

Тем временем снаружи жандармы, смекнув, что у ракеты со стартом не заладилось, поспешили сменить тактику. Они подогнали высоченный подъемный кран, и по нему начала взбираться кучка людей в форме. Добравшись до уровня одного из нижних входных шлюзовых отсеков, они попытались вскрыть железный люк с помощью газовых резаков. А один из жандармов принялся сбивать здоровенной кувалдой петельные крючья.

Грохот эхом раскатился по всему кораблю.

Смешно было слышать, как какой-то умник тщится сокрушить простым молотком их великое детище. Чудак молотобоец походил на ничтожного дятла, пытающегося раздробить ствол баобаба.

– Ваш корабль в окружении! Именем закона откройте, иначе мы войдем, применив силу! – гаркнул офицер, обрадовавшись, что нашел выход из положения и что ему уже не придется открывать огонь.

– Черт бы вас побрал, Ив, сделайте же что-нибудь! – не в силах больше сдерживать гнев, вскричал Макнамара.

– Это из-за системы охлаждения, она все и заблокировала. Виновата температура внешней среды, – заключил изобретатель, осмотрев несколько систем управления. – Слишком холодно. Ночь была просто ледяная. Вот горючее в трубопроводе и замерзло. Погода подкачала. Если сумеем прогреть механизм, он разблокируется.

Снова послышались удары кувалды. На мониторах с камер наружного наблюдения было видно, как снопы искр от газовых резаков освещают кормовую часть ракеты.

– Ну вот, – сказала Каролина, – сейчас, кажется, самое время… помолиться.

Она сложила руки вместе и закрыла глаза.

– Нет, – сказал Адриен, убежденный атеист. – Положимся на судьбу.

Ив бился с рычагами, следя одним глазом за уровнем температуры внешней среды и двигателей.

Габриель Макнамара в конце концов тоже закрыл глаза и зашептал молитву:

– Если там, наверху, меня слышит кто-то, мой ангел-хранитель или Бог, напоминаю ему, что я его никогда ни о чем не просил. Я всегда проигрывал в лото и в азартные игры, у меня всегда подскакивало давление, когда я неправильно парковался, я всегда подхватывал любую заразу, витавшую в воздухе, я так и не встретил настоящую любовь. И если ты можешь воздать мне сполна за все мои страдания, что ж, я готов принять награду прямо сейчас.

Элизабет с тревогой следила за мониторами наружного наблюдения и видела, как жандармы подтянули еще один кран, вознамерившись прорезать крышку топливного бака в брюхе «Звездной Бабочки».

Ну давай же, гусеница, превращайся в бабочку.

– Если они пустят в ход газовые резаки, все может взлететь на воздух, – заметил Ив, будто отвечая на вопрос, который она не смела задать.

– Если бы Солнце не тянуло с восходом, оно уже отогрело бы все снаружи! Солнце, ну всходи же! – взмолилась шкипер. – Ну, пожалуйста, Солнце, уже пора, покажись же из-за горизонта и помоги нам!

– Трубопровод все еще забит льдом, – нервно объявил Ив.

В его голосе уже слышалась отрешенность.

Ив сел обратно в кресло и ослабил ворот куртки.

– От меня больше ничего не зависит, – признался он.

В этот миг у него из-за пазухи выскочил котенок и принялся прыгать по клавиатуре управления. Изобретатель не успел его схватить, и котенок умудрился пройтись по разным клавишам.