Звездный час. Повесть о Серго Орджоникидзе

И снова счастье: когда ему исполняется восемь лет, тетя Эка отводит его в школу. Скромное зданьице на холме возле церкви. В нем всего две классные комнаты, где три преподавателя и священник обучают шестьдесят детей. С первого дня Серго обращает на себя внимание учителей. Слышит, как они говорят:

— Шалун, но какой изобретательный!

— Даровитый мальчик. Любит слушать и умеет рассказывать.

До чего интересно каждый день узнавать новое! Еще вчера не мог прочесть вывеску на духане, а завтра… и книгу прочту! Без конца он задает вопросы, озадачивая пытливостью, поражая памятью. Любит карандаш, а еще больше — ручку и тетрадку. Любит уважаемого батоно Виссариона, особенно когда тот рассказывает о грозных явлениях природы — извержениях вулканов, наводнениях, землетрясениях. Слушает и мечтательно зажмуривается от страха, от упоения — побороться бы, как те люди, что не сдались, выстояли, несмотря на превратности судеб. Слушает и уносится то в океаны, то в пустыни, то во льды полюсов.

Только вот закон божий… Чего ни придумывает, чтобы увильнуть от молитв с почтенным батюшкой Чумбуридзе! Впрочем, библейские легенды и притчи захватывают Сорго не меньше, чем рассказы о путешествиях, будоражат, возбуждают воображение, заставляют задуматься об окружающем, между прочим и о том, почему у дяди Дато так много и земли, и кукурузы, н денег, а у соседа, пришедшего косить траву во дворе, не хватает на рубашку для сына. Почему, когда Серго дарит мальчику свою рубашку, дядя косится настороженно: «Богатство-грех перед богом, бедность — перед людьми», а добрейшая тетя Эка говорит: «Всех голодных не накормишь, всех холодных не согреешь»? Почему? Разве земля, большая и прекрасная земля бедна? Разве бог наш не добр?

Уважаемый батоно Виссарион вдумчив и опытен, но главное — любит детей, умеет незаметно для них заставить работать. Мамао Чумбуридзе — весельчак, жизнелюб, острослов. Больше всех богов на свете почитает, кажется, Бахуса. Не столько понуждает вытверживать молитвы, сколько рассказывает библейские притчи, весьма вольно трактуя их, от чего они смахивают на имеретинские анекдоты. С первых дней он не скрывает симпатию к Серго, одобряет за то, что смекалист, улыбчив, не ленив.

Прощает озорство и непочтение к вере, называет не иначе как Сержан:

— Кто доживет — увидит, что этот маленький Сержан станет большой личностью.

Способности Сержана отмечает сам губернский надзиратель церковноприходских школ: предлагает, чтобы одаренный мальчик продолжил образование в Кутаисе. Но родные выбирают школу, где учительствует любимец и гордость обширного рода Симон Георгиевич Орджоникидзе. Верноподданные коллеги, сторонясь и побаиваясь Симона, так отзываются о нем: «Народоволец» — и пишут на него доносы: шутка ли? — учит детей грузинскому языку, несмотря на запрет их императорского величества. Друзья говорят: «Прогрессивный интеллигент, волчий билет ему обеспечен».

Суть всего этого пока не очень ясна Серго, но он уважает Симона, заинтересован им. Родной край тот называет не иначе как Сакартвело, Тифлис — Тбилиси, Кутаис — Кутаиси. Как ведется в Грузин, только трех человек величает без отчества: Шота — Руставели, Илья — Чавчавадзе, Акаки — Церетели. И мальчику кажется, будто все они близкие друзья учителя. Симон Георгиевич умело направляет его чтение: первое место классике — Гурамишвили, Пшавеле, Казбеги, Пушкину, Грибоедову, Шевченко. И, конечно, больше всех волнует Руставели. Стихи созвучны душевному ладу Серго, истинно это — кодекс добра, чести, справедливости, истинно в них поют доброта, мудрость, любовь:

Кто себе друзей не ищет, самому себе он враг.

Что припрячешь — то погубишь, что раздашь — вернется снова.

Лучше смерть, но смерть со славой, чем постыдный в жизни путь.

Однажды Серго спрашивает:

— Почему вас называют националистом, дорогой учитель?

— Националистом? Пошлость какая! И гадость. Послушай, бичо, за меня тебе ответит властитель наших дум, дорогой Акаки: «Из слов Шевченко я впервые понял, как нужно любить свою родину и свой народ…» Ты слышишь, бичо? Из слов Шевченко он понял: «Прежде всего я грузин, так как я рожден грузином, но это не означает того, чтобы я стремился построить свое счастье на несчастье другого народа. Моей мечтой является всеобщее счастье всех народов». Ты слышишь, бичо? Всех.

В эти годы Серго встречает Самуила Буачидзе. Отец его, крестьянин, сидел в тюрьме за то, что заготавливал дрова для своей большой семьи в казенном лесу. Самуил много читает, интересно думает. Как Сорго, увлекается историей. Любимым его герой — Георгии Саакадзе, поднявший восстание против шахского ига. От Самуила Серго узнает имена Чернышевского, Добролюбова, Салтыкова-Щедрина, слова «революционер», «демократ». Самуил сочувствует тем, кто устает на работе так, что мясо от костей отходит, а живет хуже собаки.