Адольф

Мы разстались посл трехчасовой бури: и въ первый разъ въ жизни разстались мы безъ объясненія, безъ примиренія. Едва оставилъ я Элеонору, и глубокая горесть заступила гнвъ во мн. Я былъ въ какомъ-то безпамятств, какъ оглушенъ тмъ, что было. Я повторялъ себ рчи свои съ удивленіемъ: я не постигалъ поступка своего; искалъ въ себ самомъ, что могло вовлечь меня въ такое заблужденіе.

Уже было поздно: я не смлъ возвратиться къ Элеонор. Далъ себ слово увидть ее рано на другой день, и поехалъ домой къ отцу. У него было много гостей; мн легко было въ собраніи многолюдномъ держаться въ сторон и скрывать смятеніе. Когда мы остались одни, онъ сказалъ мн: меня увряютъ, что прежняя любовница графа П… въ здшнемъ город. Я всегда предоставлялъ теб большую свободу и не хотлъ знать ничего о связяхъ твоихъ: но теб неприлично въ твои лта имть гласно признанную любовницу. Сказываю напередъ, что я принялъ мры для удаленія ея отсюда. При сихъ словахъ онъ ушелъ. Я послдовалъ на нимъ; знакомъ веллъ онъ мн удалиться. Богъ свидтель, сказалъ я ему, что она здсь не по моему приглашенію; Богъ свидтель, что, лишь бы она была счастлива, я согласился бы за эту цну никогда боле не видать ее. Но будьте осторожны въ томъ, что предпринимаете: думая меня разлучить съ нею, вы можете легко привязать къ ней навсегда.

Я тотчасъ позвалъ къ себ служителя, здившаго со мною въ моихъ путешествіяхъ и знавшаго связь мою съ Элеонорою. Я поручилъ ему развдать въ тотъ же часъ, если можно, каковы были мры, о которыхъ говорилъ мн отецъ. Онъ возвратился посл двухъ часовъ. Секретарь отцовскій вврилъ ему за тайну, что Элеонора должна была на другой день получить приказаніе выхать. Элеонора изгнанная! воскликнулъ я, изгнанная съ позоромъ! она, пріхавшая сюда единственно для меня! она, которой растерзалъ я сердце, которой слезы видлъ я безъ жалости! Гд же преклонила бы она голову, несчастная, скитающаяся, и одна въ свт, котораго уваженія я же лишилъ ее! Кому повдала бы она свою скорбь! Я скоро ршился. Я подкупилъ человка, который ходилъ за мною: расточалъ предъ нимъ золото и общанія. Я заказалъ почтовую коляску къ шести часамъ утра, замышлялъ тысячу предположеній для моего вчнаго соединенія съ Элеонорой; я любилъ ее боле, нежели когда нибудь. Все мое сердце снова обратилось къ ней; я съ гордостью представлялъ себя покровителемъ ея; я алкалъ прижать ее въ мои объятія; любовь во всемъ могуществ своемъ возвратилась въ мою душу. Я ощущалъ въ голов, въ сердц, въ чувствахъ лихорадку, которая обуревала мое существованіе. Если бы въ эту минуту Элеонора ршилась на разрывъ со мною, я умеръ бы у ногъ ея, умоляя остаться при мн.

Разсвтало; я побжалъ къ Элеонор, Она еще не вставала, за тмъ, что всю ночь провела въ слезахъ; были еще глаза ея заплаканы и волоса въ безпорядк. Она увидла меня съ удивленіемъ. Вставай, сказалъ я ей, подемъ. Она хотла отвчать. Подемъ, повторилъ я: имешь ли на земл иного покровителя, иного друга, кром меня. Объятія мои не одно ли твое прибжище? Она упорствовала. У меня причины важныя, прибавилъ я, причины мн личныя. Ради Бога слдуй за мною; я увлекъ ее насильно. Дорогою осыпалъ я ее ласками, прижималъ ее въ сердцу, на вс вопросы ея отвчалъ одними поцлуями. Наконецъ сказалъ я ей, что, замтивъ въ отц моемъ желаніе разлучить насъ, я почувствовалъ, что не могу быть счастливъ безъ нея, что хочу посвятить ей всю мою жизнь и соединиться съ нею всми возможными узами. Благодарность ея была сначала безмрна; но вскор разсмотрла она противорчія въ разсказ моемъ. Силою убдительности вырвала она изъ меня истину; радость ея исчезла, лицо покрылось мрачнымъ облакомъ.

— Адольфъ, — сказала она мн, - вы сами себя обманываете — вы великодушны, вы мн жертвуете собою потому, что меня преслдуютъ; вы думаете, что въ васъ дйствуетъ любовь: въ васъ дйствуетъ одна жалость.

Зачмъ она произнесла сіи бдственныя слова? Зачмъ повдала мн тайну, которой никогда бы я знать не хотлъ? Я старался успокоить ее; быть можетъ, и усплъ; но истина проникла мою душу: движеніе было остановлено; я былъ твердъ въ моей жертв; но я не былъ отъ того счастливе, и уже во мн была мысль, которую я снова принужденъ былъ таить.

Глава шестая