Читаем Английские и шотландские баллады полностью

Полночный час угрюм и тих.Лишь гром гремит порой.Я у дверей стою твоих.Лорд Грегори, открой.Я не смогу вернуться вновьДомой, к семье своей,И если спит в тебе любовь,Меня хоть пожалей.Припомни лес на склоне гор,Где волю я далаЛюбви, с которой долгий спорВ душе своей вела.Ты небом клялся мне не раз,Что будешь ты моим,Что договор, связавший нас,Навеки нерушим.Но тот не помнит прежних дней,Чье сердце из кремня.Так пусть же у твоих дверейГроза убьет меня!О небо, смерть мне подари.Я вечным сном уснуУ двери лорда Грегори,Простив его вину.

(«Роберт Бернс в переводах С. Маршака». М., ГИХЛ, 1963, т. 2, стр. 52).

Мэй Кольвин

Lady Isabel and the Elf-Knight

(Ch. 4 (I), вар. Aa, B, Ca, Da, E, F)

Англо-шотландская баллада о коварном любовнике, напоминающем Синюю Бороду, имела широчайшее распространение в Западной Европе. Любопытно заметить, что вариант А относится к фантастическим балладам: герой баллады — эльф. В варианте С (отрывок которого переведен С. Я. Маршаком) герой — простой грабитель; в конце баллады, когда Мэй Кольвин благополучно возвращается домой,

Появляется еще одно действующее лицо — говорящий попугай. Эти изменения дают основание полагать, что вариант Л, независимо от момента записи, гораздо архаичнее и что сюжет явно претерпел эволюцию. Перевод баллады при жизни С. Я. Маршака не публиковался, печатается по черновому автографу 1915—1916 гг., хранящемуся в архиве поэта.

Приводим полный перевод (строфы 3-я и 6—19-я переведены И. С. Маршаком),

Мэй Кольвин

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Опыты, или Наставления нравственные и политические
Опыты, или Наставления нравственные и политические

«Опыты, или Наставления нравственные и политические», представляющие собой художественные эссе на различные темы. Стиль Опытов лаконичен и назидателен, изобилует учеными примерами и блестящими метафорами. Бэкон называл свои опыты «отрывочными размышлениями» о честолюбии, приближенных и друзьях, о любви, богатстве, о занятиях наукой, о почестях и славе, о превратностях вещей и других аспектах человеческой жизни. В них можно найти холодный расчет, к которому не примешаны эмоции или непрактичный идеализм, советы тем, кто делает карьеру.Перевод:опыты: II, III, V, VI, IX, XI–XV, XVIII–XX, XXII–XXV, XXVIII, XXIX, XXXI, XXXIII–XXXVI, XXXVIII, XXXIX, XLI, XLVII, XLVIII, L, LI, LV, LVI, LVIII) — З. Е. Александрова;опыты: I, IV, VII, VIII, Х, XVI, XVII, XXI, XXVI, XXVII, XXX, XXXII, XXXVII, XL, XLII–XLVI, XLIX, LII–LIV, LVII) — Е. С. Лагутин.Примечания: А. Л. Субботин.

Фрэнсис Бэкон

Европейская старинная литература / Древние книги
История бриттов
История бриттов

Гальфрид Монмутский представил «Историю бриттов» как истинную историю Британии от заселения её Брутом, потомком троянского героя Энея, до смерти Кадваладра в VII веке. В частности, в этом труде содержатся рассказы о вторжении Цезаря, Леире и Кимбелине (пересказанные Шекспиром в «Короле Лире» и «Цимбелине»), и короле Артуре.Гальфрид утверждает, что их источником послужила «некая весьма древняя книга на языке бриттов», которую ему якобы вручил Уолтер Оксфордский, однако в самом существовании этой книги большинство учёных сомневаются. В «Истории…» почти не содержится собственно исторических сведений, и уже в 1190 году Уильям Ньюбургский писал: «Совершенно ясно, что все, написанное этим человеком об Артуре и его наследниках, да и его предшественниках от Вортигерна, было придумано отчасти им самим, отчасти другими – либо из неуёмной любви ко лжи, либо чтобы потешить бриттов».Тем не менее, созданные им заново образы Мерлина и Артура оказали огромное воздействие на распространение этих персонажей в валлийской и общеевропейской традиции. Можно считать, что именно с него начинается артуровский канон.

Гальфрид Монмутский

История / Европейская старинная литература / Древние книги
Илиада
Илиада

М. Л. Гаспаров так определил значение перевода «Илиады» Вересаева: «Для человека, обладающего вкусом, не может быть сомнения, что перевод Гнедича неизмеримо больше дает понять и почувствовать Гомера, чем более поздние переводы Минского и Вересаева. Но перевод Гнедича труден, он не сгибается до читателя, а требует, чтобы читатель подтягивался до него; а это не всякому читателю по вкусу. Каждый, кто преподавал античную литературу на первом курсе филологических факультетов, знает, что студентам всегда рекомендуют читать "Илиаду" по Гнедичу, а студенты тем не менее в большинстве читают ее по Вересаеву. В этом и сказывается разница переводов русского Гомера: Минский переводил для неискушенного читателя надсоновской эпохи, Вересаев — для неискушенного читателя современной эпохи, а Гнедич — для искушенного читателя пушкинской эпохи».

Гомер , Гомер , Иосиф Эксетерский

Приключения / История / Поэзия / Античная литература / Европейская старинная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Стихи и поэзия / Древние книги