Читаем Аргонавтика полностью

450  Как, однако, Апсирта прибывшего страшной смертью     Погубила она, про то в песне дальше поется.     Деву одну на острове Артемиды оставив,     По договору они, разделясь на две части, отплыли     На своих судах. Ясон находился в засаде,455  Чтобы Апсирта дождаться и товарищей также.     А Апсирт, обманутый речью коварной, спокойно     Через морской пролив прошел с кораблем и поспешно     Темной ночью вступил к Артемиде на остров священный.     Встретив сестру одну, он речами пытать ее начал.460  (Так пытается мальчик* пройти по бурной теснине,     На которую взрослые даже вступить не решатся.)     Брат хотел узнать, как обманет она чужеземцев,     И они во всем соглашались между собою.     Выскочил вдруг Эсонид из своей потаенной засады,465  Меч обнаженный сжимая в руке. Медея же тотчас     Взор назад обратив, лицо покрывалом прикрыла,     Чтоб не увидеть ей кончину павшего брата.     Словно мясник большого быка с крутыми рогами,     С силой такой Ясон поразил его возле храма —470  Храма, который окрестные бриги взвели Артемиде.     Рухнул Апсирт на колени в преддверии этого храма,     Дух испуская. Однако, двумя руками из раны     Темную кровь зачерпнув, обагрил покрывало Медеи     Белое с пеплосом вместе, хотя она сторонилась.475  Тотчас Эриния та, что всех укрощает, узрела     Глазом недобрым, какое свершилось жестокое дело.     Тут же отсек Эсонид* у мертвого руки и ноги,     Трижды кровь лизнул и выплюнул трижды сквозь зубы:     Так от преступленья должны очищаться убийцы.480  Нежное тело убитого он зарыл под землею,     Где и теперь лежат* Апсирта и спутников кости.     Аргонавты, лишь только увидели издали пламя, —     Был Медеи то знак подойти и начать нападенье, —     Как на своем корабле к колхидскому близко подплыли.485  Колхов стали они губить, словно ястребы стаю     Бьют голубей или страшные львы разгоняют большое     Стадо овец, внезапно проникнув в овечьи загоны.     Так из колхов никто от смерти не спасся. Герои,     Словно огонь, налетев, истребили дружину Апсирта.490  После Ясон подошел, желая помочь. Но подмога     Им была не нужна, лишь о нем они волновались.     Все на важный совет собрались и начали думать,     Как им плыть. Пока они размышляли, Медея     К ним подошла, и первым Пелей промолвил такое:495  «Я призываю теперь же взойти на корабль этой ночью     И на веслах уплыть мимо места того, где засели     Наши противники. Утром, надеюсь, они все увидят,     И ничья уже речь, которая прежде вела их,     Больше их не погонит за нами. Они разойдутся
Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Собрание сочинений. Том 2. Мифы
Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990‐х.

Генрих Вениаминович Сапгир , Юрий Борисович Орлицкий

Поэзия / Русская классическая проза
Страна Муравия (поэма и стихотворения)
Страна Муравия (поэма и стихотворения)

Твардовский обладал абсолютным гражданским слухом и художественными возможностями отобразить свою эпоху в литературе. Он прошел путь от человека, полностью доверявшего существующему строю, до поэта, который не мог мириться с разрушительными тенденциями в обществе.В книгу входят поэма "Страна Муравия"(1934 — 1936), после выхода которой к Твардовскому пришла слава, и стихотворения из цикла "Сельская хроника", тематически примыкающие к поэме, а также статья А. Твардовского "О "Стране Муравии". Поэма посвящена коллективизации, сложному пути крестьянина к новому укладу жизни. Муравия представляется страной мужицкого, хуторского собственнического счастья в противоположность колхозу, где человек, будто бы, лишен "независимости", "самостоятельности", где "всех стригут под один гребешок", как это внушали среднему крестьянину в первые годы коллективизации враждебные ей люди кулаки и подкулачники. В центре поэмы — рядовой крестьянин Никита Моргунок. В нем глубока и сильна любовь к труду, к родной земле, но в то же время он еще в тисках собственнических предрассудков — он стремится стать самостоятельным «хозяином», его еще пугает колхозная жизнь, он боится потерять нажитое тяжелым трудом немудреное свое благополучие. Возвращение Моргунка, убедившегося на фактах новой действительности, что нет и не может быть хорошей жизни вне колхоза, придало наименованию "Страна Муравия" уже новый смысл — Муравия как та "страна", та колхозная счастливая жизнь, которую герой обретает в результате своих поисков.

Александр Трифонович Твардовский

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия
«Может, я не доживу…»
«Может, я не доживу…»

Имя Геннадия Шпаликова, поэта, сценариста, неразрывно связано с «оттепелью», тем недолгим, но удивительно свежим дыханием свободы, которая так по-разному отозвалась в искусстве поколения шестидесятников. Стихи он писал всю жизнь, они входили в его сценарии, становились песнями. «Пароход белый-беленький» и песни из кинофильма «Я шагаю по Москве» распевала вся страна. В 1966 году Шпаликов по собственному сценарию снял фильм «Долгая счастливая жизнь», который получил Гран-при на Международном фестивале авторского кино в Бергамо, но в СССР остался незамеченным, как и многие его кинематографические работы. Ни долгой, ни счастливой жизни у Геннадия Шпаликова не получилось, но лучи «нежной безнадежности» и того удивительного ощущения счастья простых вещей по-прежнему светят нам в созданных им текстах.

Геннадий Федорович Шпаликов

Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия