Читаем Астрофил и Стелла. Защита поэзии полностью

Не отвращай своих очей щедрот:В них — Добродетель с Красотой и Властью,Любовь — Невинность, Боль — дарует Счастье.4 Смирение — с Величием растет...Молю: пускай судьба мне ниспошлетВ богатствах этих долю соучастья...О взгляд! О свет! — без них могу пропасть я,8 И миг последний мне без них — не тот!И пусть подчас глаза мои рыдают,Что эти очи сердце мне пронзаютКопья неотвратимей и острей,Но, весь изранен, я прошу как дара:- Убийца нежный! Не жалей удара,14 Вид милосердья — убивать быстрей...перевод Л. Темина

Сонет 49[58]

Я на коне, Эрот на мне верхом —Гарцуем всласть; служу, в трудах без счету,Наездником коню, конем — Эроту;4 Со всяким злом я, бедный зверь, знаком.Узда, которой я вперед влеком, —Мысль, трущая почтенья позолоту;Осажен страхом, я несусь к оплоту8 Надежды под упрямым седоком.Желанье — Хлыст, седло — Воображенье,Подпруга — Память; шпорю бок коня —От шпор Эрота в сердце жар и жженье:Он так умело оседлал меня,В езде достиг такого совершенства,14 Что дух под ним слабеет от блаженства.перевод А. Парина

Сонет 50

Стелла, тобой столь переполнен ум,Что дум не удержать в груди палимой —Они растут и бродят наобум,4 Стремясь явить в словах твой облик зримый.Я форму дал многообразно думРукой, Амуром по листу водимой.Смотрю на строки — становлюсь угрюм:8 В сем слепке жалком нет лица любимой.Но не могу я не писать словаИ не могу тотчас не зачеркнуть —Они мертвы, рожденные едва.Пускай мое перо закончит путь,Чтоб муки вновь мой ум не раздирали,14 Поскольку имя Стеллы есть в начале.перевод А. Парина

Сонет 51

Мой слух и я, мы молим перед всеми:Пусть речи плавные язык твой длитДля тех, кто без бесед и жить не мнит,4 Пусть вести ловит празднословцев племя,Но я простак, к чему мне хоть на времяПричуды, кои разум твой плодит?Найди Геракла — он и постоит,8 Атлантово взвалив на плечи бремя[59].О, говори о сменах при дворе,О тех, кто в мутных водах рыбу удит,О случае и о его игре;Со Стеллой рядом сердце все забудет,Посетовав, что лучшая из пьес14 Идет в нарядах столь пустых словес.перевод А. Парина

Сонет 52

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография
Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография

Изучение социокультурной истории перевода и переводческих практик открывает новые перспективы в исследовании интеллектуальных сфер прошлого. Как человек в разные эпохи осмыслял общество? Каким образом культуры взаимодействовали в процессе обмена идеями? Как формировались новые системы понятий и представлений, определявшие развитие русской культуры в Новое время? Цель настоящего издания — исследовать трансфер, адаптацию и рецепцию основных европейских политических идей в России XVIII века сквозь призму переводов общественно-политических текстов. Авторы рассматривают перевод как «лабораторию», где понятия обретали свое специфическое значение в конкретных социальных и исторических контекстах.Книга делится на три тематических блока, в которых изучаются перенос/перевод отдельных политических понятий («деспотизм», «государство», «общество», «народ», «нация» и др.); речевые практики осмысления политики («медицинский дискурс», «монархический язык»); принципы перевода отдельных основополагающих текстов и роль переводчиков в создании новой социально-политической терминологии.

Ингрид Ширле , Мария Александровна Петрова , Олег Владимирович Русаковский , Рива Арсеновна Евстифеева , Татьяна Владимировна Артемьева

Литературоведение